Все рубаи Омара Хайяма.

Здесь вы видите рубаи. Чтобы вернуться к чтению случайных четверостишей перейдите по ссылке. Также можете сохранить 60кб архив с ними.


Если мельницу, баню, роскошный дворец

Получает в подарок дурак и подлец,

А достойный идет в кабалу из-за хлеба -

Мне плевать на твою справедливость, творец!



Коли есть у тебя для житья закуток

В наше подлое время и хлеба кусок,

Если ты никому не слуга, не хозяин -

Счастлив ты и воистину духом высок.



Если все государства вблизи и вдали,

Покоренные, будут валяться в пыли -

Ты не станешь, великий владыка, бессмертным.

Твой удел не велик: три аршина земли.



О, мудрец! Если тот или этот дурак

Называет рассветом полуночный мрак, -

Притворись дураком и не спорь с дураками:

Всякий, кто не дурак, - вольнодумец и враг!



Много мыслей в моей голове, но увы:

Если выскажу их - не сносить головы!

Только эта бумага достойна доверья,

О, друзья! Недостойны доверия вы!



Из всего, что аллах мне для выбора дал,

Я избрал черствый хлеб и убогий подвал,

Для спасенья души голодал и страдал,

Ставши нищим, богаче богатого стал.



Прекрасно воду провести к полям!

Прекрасно солнце в душу кинуть нам!

И подчинить добру людей свободных

Прекрасно, как свободу дать рабам.



Ты, всевышний, по-моему, жаден и стар.

Ты наносишь рабу за ударом удар.

Рай - награда безгрешным за их послушанье.

Дал бы что-нибудь мне не в награду, а в дар!



Раз не нашею волей вершатся дела,

Беззаботному сердцу и честь и хвала.

Не грусти, что ты смертен, не хмурься в печали,

А не то тебе станет и жизнь не мила.



Не запретна лишь с мудрыми чаша для нас

Или с милым кумиром в назначенный час.

И о том, сколько выпил, поменьше болтай,

Пей немного. Пей изредка. Не напоказ.



Цель вечная движенья миров вселенной - мы.

В глазу рассудка ясном зрачок мгновенный - мы

Похож на яркий перстень летящий круг миров.

На перстне этом быстром узор нетленный - мы.



Бык Землю держит испокон веков,

Телец - вверху, за толщей облаков.

Вглядись глазами разума - увидишь

Ты сборище ослов меж двух быков.



Некий круг заключил наш приход и уход,

В нем конца и начала никто не найдет.

И никто еще верно сказать не сумел нам:

Мы откуда пришли? Что за гробом нас ждет?



Мир - мгновенье, и я в нем - мгновенье одно.

Сколько вздохов мне сделать за миг суждено?

Будь же весел, живой! Это бренное зданье

Никому во владенье навек не дано.



Лучше пить и веселых красавиц ласкать,

Чем в постах и молитвах спасенья искать.

Если место в аду для влюбленных и пьяниц,

То кого же прикажете в рай допускать?



Веселись! В мире все быстротечно, мой друг.

Дух расстанется с телом навечно, мой друг.

Эти чаши голов, что столь гордо мы носим,

На горшки перелепят беспечно, мой друг.



Не бойся, друг, сегодняшних невзгод!

Не сомневайся, время их сотрет.

Минута есть, отдай ее веселью,

А что потом придет, пускай придет!



Так как смерть все равно мне пощады не даст -

Пусть мне чашу вина виночерпий подаст!

Так как жизнь коротка в этом временном мире,

Скорбь для смертного сердца - ненужный балласт.



Поменьше размышляй о зле судьбины нашей,

С утра до вечера не расставайся с чашей,

К запретной дочери лозы присядь - она

Своей дозволенной родительницы краше.



Где сонмы пировавших здесь до нас?

Где розы алых уст, нарциссы глаз?

Спеши, покамест плоть не стала прахом,

Как прах твой плотью раньше был сто раз.



Жизнь пронесется, как одно мгновенье,

Ее цени, в ней черпай наслажденье.

Как проведешь ее - так и пройдет,

Не забывай: она - твое творенье.



Созвездия в заоблачной дали

Раздумьям тщетным многих обрекли.

Одумайся, побереги рассудок -

Мудрейшие и те в тупик зашли.



Грозит нам свод небесный бедой - тебе и мне,

И надо ждать разлуки с душой - тебе и мне,

Приляг на мягком дерне! В могиле суждено

Питать все эти корни собой - тебе и мне.



Когда фиалки льют благоуханье

И веет ветра вешнего дыханье,

Мудрец - кто пьет с возлюбленной вино,

Разбив о камень чашу покаянья.



Опять, как в пору юности моей,

Наполню чашу, ибо счастье в ней.

Не удивляйтесь, что горчит вино,

В нем горечь всех моих минувших дней.



Мне трезвый день - для радости преграда

A хмель туманит разум, вот досада!

Меж трезвостью и хмелем состоянье -

Вот сердца несравненная отрада!



Не допускай, чтобы тоска в груди твоей кипела,

Чтоб о насилии судьбы тобою мысль владела.

Ты пей вино на берегу бегущего ручья,

Пируй, пока земля твое не поглотила тело.



Когда вырвут без жалости жизни побег,

Когда тело во прах превратится навек -

Пусть из этого праха кувшин изготовят

И наполнят вином: оживет человек!



Метнул рассвет на кровли сноп огня

И кинул в кубок шар владыки дня.

Пригубь вино! Звучит в лучах рассвета

Призыв любви, вселенную пьяня.



Известно, в мире все лишь суета сует:

Будь весел, не горюй, стоит на этом свет.

Что было, то прошло, что будет - неизвестно,-

Так не тужи о том, чего сегодня нет.



Тот, кто милых красавиц с улыбкой сдружил,

Кто в скорбящее сердце страданье вложил,

Если счастье не дал нам - не ропщем, не плачем,

Ибо многих он даже надежды лишил.



Увы, не много дней нам здесь побыть дано,

Прожить их без любви и без вина - грешно.

Не стоит размышлять, мир этот - стар иль молод:

Коль суждено уйти - не все ли нам равно?



Среди гурий прекрасных я пьян и влюблен

И вину отдаю благодарный поклон.

От оков бытия я сегодня свободен

И блажен, словно в высший чертог приглашен.



Дай кувшин вина и чашу, о, любимая моя,

Сядем на лугу с тобою и на берегу ручья!

Небо множество красавиц, от начала бытия,

Превратило, друг мой, в чаши и в кувшины - знаю я.



Нежным женским лицом и зеленой травой

Буду я наслаждаться, покуда живой.

Пил вино, пью вино и, наверное, буду

Пить вино до минуты своей роковой.



Будешь в обществе гордых ученых ослов,

Постарайся ослом притвориться без слов,

Ибо каждого, кто не осел, эти дурни

Обвиняют немедля в подрыве основ.



Покоя мало, тягот не избыть,

Растут заботы, все мрачнее жить...

Хвала творцу, что бед у нас хватает:

Хоть что-то не приходится просить.



В этом мире глупцов, подлецов, торгашей

Уши, мудрый, заткни, рот надежно зашей,

Веки плотно зажмурь - хоть немного подумай

О сохранности глаз, языка и ушей!



Увы, неблагосклонен небосвод!

Что ни захочешь - все наоборот.

Дозволенным господь не одаряет,

Запретного - и дьявол не дает.



Как знать, подруга, что нас завтра ждет.

В ночь лунную забудем день забот.

Испей вина, еще ведь не однажды

Луна взойдет, а нас уж не найдет.



Держит чашу рука, а другая - Коран:

То молюсь до упаду, то до смерти пьян.

Как лишь терпит нас мраморный свод бирюзовый -

Не кафиров совсем, не совсем мусульман.



Любовь - роковая беда, но беда - по воле аллаха.

Что ж вы порицаете то, что всегда - по воле аллаха.

Возникла и зла и добра череда - по воле аллаха.

За что же нам громы и пламя Суда - по воле аллаха?



С той, чей стан - кипарис, а уста - словно лал,

В сад любви удались и наполни бокал,

Пока рок неминуемый, волк ненасытный,

Эту плоть, как рубашку, с тебя не сорвал!



О горе, горе сердцу, где жгучей страсти нет.

Где нет любви мучений, где грез о счастье нет.

День без любви - потерян: тусклее и серей,

Чем этот день бесплодный, и дней ненастья нет.



Любя тебя, сношу я все упреки

И вечной верности не зря даю зароки.

Коль вечно буду жить, готов до дня Суда

Покорно выносить гнет тяжкий и жестокий.



Скорей приди, исполненная чар,

Развей печаль, вдохни сердечный жар!

Налей кувшин вина, пока в кувшины

Наш прах еще не превратил гончар.



Мне заповедь - любовь, а не Коран, о нет!

Я - скромный муравей, не Сулейман, о нет!

Найдете у меня лишь бледные ланиты

И рубище,- не шелк и не сафьян, о нет!



Ты, кого я избрал, всех милей для меня.

Сердце пылкого жар, свет очей для меня.

В жизни есть ли хоть что-нибудь жизни дороже?

Ты и жизни дороже моей для меня.



Упреков не боюсь, не опустел карман,

Но все же прочь вино и в сторону стакан.

Я пил всегда вино - искал услады сердцу,

Зачем мне пить теперь, когда тобою пьян!



И старые, и юные умрут,

Чредой уйдут, побыв недолго тут.

Нам этот мир дается не навеки,

Уйдем и мы, и те, кто вслед придут.



Непостоянно все, что в мире есть,

К тому ж изъянов в том, что есть, не счесть.

Считай же сущим все, чего не видишь,

И призрачным все то, что видишь здесь.



Лишь твоему лицу печальное сердце радо.

Кроме лица твоего - мне ничего не надо.

Образ свой вижу в тебе я, глядя в твои глаза,

Вижу в самом себе тебя я, моя отрада.



Страстью раненный, слезы без устали лью,

Исцелить мое бедное сердце молю,

Ибо вместо напитка любовного небо

Кровью сердца наполнило чашу мою.



Сто лет я жил, греха не зная,

На мне господня благодать;

Хочу жить дальше, согрешая,-

Его терпенье испытать.



Милосердия, сердце мое, не ищи,

Правды в мире, где ценят вранье, - не ищи.

Нет еще в этом мире от скорби лекарства.

Примирись - и лекарств от нее не ищи.



Твердят, будто пьяницы в ад угодят.

Все вздор! Кабы пьющих отправили в ад

Да всех женолюбов туда же им вслед,

Пустым, как ладонь, стал бы райский наш сад.



Утром роза раскрыла под ветром бутон,

И запел соловей, в ее прелесть влюблен.

Сядь в тени. Этим розам цвести еще долго,

Когда будет наш горестный прах погребен.



Поутру просыпается роза моя,

На ветру распускается роза моя.

О, жестокое небо! Едва распустилась -

Как уже осыпается роза моя.



Круг небес ослепляет нас блеском своим.

Ни конца, ни начала его мы не зрим.

Этот круг недоступен для логики нашей,

Меркой разума нашего неизмерим.



Да пребудет вино неразлучно с тобой!

Пей с любою подругой из чаши любой

Виноградную кровь, ибо в черную глину

Превращает людей небосвод голубой.



О, кравчий! Цветы, что в долине пестрели,

От знойных лучей за неделю сгорели.

Пить будем, тюльпаны весенние рвать,

Пока не осыпались и не истлели.



Страсть к неверной сразила меня как чума.

Не по мне моя милая сходит с ума!

Кто же нас, мое сердце, от страсти излечит,

Если лекарша наша страдает сама.



Тужить о чем? Не все ли мне равно,

Прожить в нужде ли, в холе мне дано.

Наполню чашу! Ведь любому вздоху,

Быть может, стать последним суждено.



Раскаянья обеты забыли мы теперь

И наглухо закрыли для доброй славы дверь.

Мы вне себя; за это ты нас не осуждай:

Вином любви мы пьяны, не лоз вином, поверь!



Покуда рок не принялся за нас,

Нальем вина и выпьем в добрый час!

Неумолимо кружит звездный купол,

Глядишь, воды - и той глотнуть не даст.



Мы только куклы, вертит нами рок, -

Не сомневайся в правде этих строк.

Нам даст покувыркаться и запрячет

В ларец небытия, лишь выйдет срок.



Почему стремиться к раю здесь должны мы непременно?

Мой эдем - вино и кравчий, все иное в мире - тленно.

Там, в раю, - вино и кравчий, здесь дано - вино и кравчий,

Так пускай вино и кравчий в двух мирах царят бессменно.



Что жизни караван! Он прочь уходит.

Нам счастья удержать невмочь - уходит.

О нас ты не печалься, виночерпий,

Скорей наполни чашу - ночь уходит.



Коль есть красавица, вино и чанга звон

И берег над ручьем ветвями осенен,

Не надо лучшего, пусть мир зовется адом.

И если есть эдем, поверь, не лучше он!



Рай здесь нашел, за чашею вина, я

Средь роз, близ милой от любви сгорая.

Что слушать толки нам про ад и рай!

Кто видел ад? Вернулся кто из рая?



Жизнь мгновенная, ветром гонима, прошла,

Мимо, мимо, как облако дыма, прошла.

Пусть я горя хлебнул, не хлебнув наслажденья, -

Жалко жизни, которая мимо прошла.



Слышал я: под ударами гончара

Глина тайны свои выдавать начала:

"Не топчи меня! - глина ему говорила. -

Я сама человеком была лишь вчера).



Мне чаша чистого вина всегда желанна,

И стоны нежных флейт я б слушал неустанно.

Когда гончар мой прах преобразит в кувшин,

Пускай наполненным он будет постоянно.



Я вчера наблюдал, как вращается круг,

Как спокойно, не помня чинов и заслуг,

Лепит чашу гончар из голов и из рук,

Из великих царей и последних пьянчуг.



Творений ты - ваятель, почему

В них проглядел изъяны, не пойму.

Коль хороши, зачем их разбиваешь,

А если плохи, кто виной тому?



Тот кувшин, что сегодня поит бедняка,

Гордым сердцем царя был в другие века.

Из рубиновых уст и ланит белоснежных

Сделан кубок, что пьяницы держит рука.



Не трать себя, о, друг, на огорченья,

На камни тягот, на долготерпенье.

Не зная завтра, каждое мгновенье

Отдай вину, любви и наслажденью!



Не избавиться мне от житейских оков,

Я не рад, что несчастный мой жребий таков.

У судьбы я учился прилежно и долго,

Но всегда оставался в числе дураков.



Этой чаше рассудок хвалу воздает,

С ней влюбленный целуется ночь напролет.

А безумный гончар столь изящную чашу

Создает и об землю без жалости бьет!



Я раскаянья полон на старости лет.

Нет прощения мне, оправдания нет.

Я, безумец, не слушался божьих велений -

Делал все, чтобы только нарушить запрет!



Мы попали в сей мир, как в силок - воробей.

Мы полны беспокойства, надежд и скорбей.

В эту круглую клетку, где нету дверей,

Мы попали с тобой не по воле своей.



Мне, боже, надоела жизнь моя.

Сыт нищетой и горьким горем я.

Из бытия небытие творишь ты,

Тогда избавь меня от бытия.



Хайям! О чем горюешь? Весел будь!

С подругой ты пируешь - весел будь!

Всех ждет небытие. Ты мог исчезнуть,

Еще ты существуешь - весел будь!



Посмотри: все, чего я добился - ничто.

Что узнал я и чем насладился - ничто.

Я - чудесный фонтан: истощился - ничто.

Я - волшебная чаша: разбился - ничто.



В день, когда оседлали небес скакуна,

Когда дали созвездиям их имена,

Когда все наши судьбы вписали в скрижали, -

Мы покорными стали. Не наша вина.



Не горюй, что забудется имя твое.

Пусть тебя утешает хмельное питье.

До того, как суставы твои распадутся -

Утешайся с любимой, лаская ее.



Когда все тайны мира изведал ты, мой друг,

К чему печали столько и бесполезных мук?

Не по твоим желаньям идут дела - так что ж?

Весельем жизнь наполни, покуда есть досуг.



Есть много вер, и все они несхожи...

Что значит - ересь, грех, ислам?

Любовь к Тебе я выбрал, Боже,

Все прочее - ничтожный хлам.



До того, как замрешь на последней меже,

В этой жизни подумать успей о душе,

Ибо там оказавшись с пустыми руками,

Ничего наверстать не сумеешь уже.



Возвеличит молва - то вина не твоя.

Полетит голова - то вина не твоя.

Ах, добро или зло приключится с тобою,

Вспомни эти слова - то вина не твоя.



И цветы луговые увянут, увы,

И сады неземные обманут, увы.

Веселись, все равно твое имя забудут

На земле. И меня не помянут, увы.



Сердце! Пусть хитрецы, сговорясь заодно,

Осуждают вино, дескать, вредно оно.

Если душу отмыть свою хочешь и тело -

Чаще слушай стихи, попивая вино.



Думал, казий и муфтий мне смогут помочь

Верный путь обрести, скорби дух превозмочь,

Но, пожив, убедился, что все эти всезнайки

Знают, друг мой, как я, так же мало точь-в-точь.



Жил ты, бедную душу грехами губя,

Без раскаянья жил, никого не любя,

И когда до своей доберешься могилы,

Отвернется, пожалуй, земля от тебя.



Степь расцветшая раем покажется мне,

Будем помнить о саде, ручье и вине.

Мир свернет свой шатер при ущербной луне -

Пожалеем об этом сверкающем дне!



Зачем сначала Ты явил такую милость,

Позволил, чтоб душа любовью обольстилась?

Теперь Ты хочешь боль и скорбь мне причинить -

Какой свершил я грех? Скажи мне, что случилось?



Сейчас, сейчас, коль можешь ты, пойди,

От скорби ближнего освободи,

Ведь царство красоты и от тебя

Уйдет, - смотри, день этот впереди!



О сердце, не ищи свидания с больным.

Покинут, брошен он, что ж заниматься им?

Дервишей посещай, и будет, может быть,

Сам Бог послушник наставникам твоим.



Мудрый старец, рассветает! Встать тебе пораньше надо.

Юноша там землю сеет, не спускай с него взгляда.

Ты скажи и посоветуй: «Сей нежней, нежнее чадо,

Это ведь глаза Парвиза, мозг великого Кубада!»



Влагу доброй лозы - ведь невинна она! - не пролей!

Ничего, кроме крови святоши-лгуна, - не пролей!

Кровь двух тысяч тупых лицемеров пролей, если хочешь,

Об одном умоляю: и капли вина - не пролей!



Хочешь тронуть розу - рук иссечь не бойся,

Хочешь пить - с похмелья хворым слечь не бойся.

А любви прекрасной, трепетной и страстной

Хочешь - понапрасну сердце сжечь не бойся!



Закрыл я двери сердца желанью и надежде,

Равно не льщу корыстно ни мудрым, ни невежде.

Святой ля я суфийский, монах ли я буддийский,

А я - есть я. Без споров, кто после и кто прежде.



Годов быстротечности я не боюсь,

Стать пылью для вечности я не боюсь.

Конец неизбежен, чего ж тут бояться?

Что жил я не всласть, о миряне, боюсь.



Душой ты безбожник с Писаньем в руке,

Хоть вызубрил буковки в каждой строке.

Без толку ты оземь башкой ударяешь,

Ударь лучше оземь всем тем, что в башке!



Человек что флейта, человек что фляга,

В нем душа что песня, что хмельная влага.

С чем сравнить Хайяму душу человека?

С огоньком, который прячет тело-скряга.



Душегуб и меня почитал душегубом.

Как проникся он сим заблужденьем сугубым?

Он не то чтоб прилгнул, он в свой дух заглянул

И увидел - себя! - в этом зеркале грубом.



Ты в игре королева. Я и сам уж не рад.

Конь мой сделался пешкой, но не взять ход назад...

Черной жмусь я ладьею к твоей белой ладье,

Два лица теперь рядом... А в итоге что? Мат!



Будь мудр и жалкий путь глупца себе не выбирай.

Коль щедр друг, в друзья себе скупца не выбирай.

Сердца людей открыты тем, кто помыслами чист,

Дари всем благо, но льстеца себе не выбирай.



Родник живительный сокрыт в бутоне губ твоих,

Чужая чаша пусть вовек не тронет губ твоих...

Кувшин, что след от них хранит, я осушу до дна.

Вино все может заменить... Все, кроме губ твоих!



Дай коснуться, любимая, прядей густых,

Эта явь мне милей сновидений любых...

Твои кудри сравню только с сердцем влюбленным,

Так нежны и так трепетны локоны их!



Дел людских постигая безумную суть,

Сам средь прочих глупцом и безумцом не будь.

Мудрецы наслаждением лечат тревоги...

В упоении грез грешный мир позабудь!



Один всегда постыден труд - превозносить себя,

"Да так ли ты велик и мудр?" - сумей спросить себя.

Примером служат пусть глаза - огромный видя мир,

Они не ропщут оттого, что им не зрить себя.



Огонь и ветр, вода и прах - из них мы встали все,

И станем ими в Судный день, забыв печали все...

Что плоть постылую жалеть? Ее топтали все,

А души нам спасет Творец... И то - едва ли все!



Мудрец, султан иль ринд - Творцу любой известен.

Он душу зрит и мысль, твой торг с судьбой известен.

И если свой народ ты гнусной ложью грабишь,

Как лгать посмеешь там, где твой разбой известен?



Будь всесилен, как маг, проживи сотни лет, -

В темной бездне веков не увидят твой свет.

Лишь в легендах порой наши судьбы мерцают,

Стань же искрою счастья средь этих легенд!



Если путы тоски разорвать не сумел,

Если солнце черно от безрадостных дел,

Расспроси о судьбе всех бредущих навстречу,

И утешит тебя общий с ними удел.



Пейте смело друзья! В час веселых утех

Усладят нас свирель, гимны зелью и смех,

Что ж до Судного дня, - он похоже, не завтра.

Может быть, позабудут наш маленький грех?..



"Мы из глины, - сказали мне губы кувшина, -

Но в нас билась кровь цветом ярче рубина…

Твой черед впереди. Участь смертных едина.

Все, что живо сейчас, завтра пепел и глина."



Целовать твою ножку, о веселья царица,

Много слаще, чем губы полусонной девицы!

День-деньской я капризам всем твоим потакаю,

Чтобы звездной ночью мне с любимой слиться.



Брат, не требуй богатств - их не хватит на всех.

Не взирай со злорадством святоши на грех.

Есть над смертными Бог. Что ж до дел у соседа,

То в халате твоем еще больше прорех.



Мне мудрость не была чужда земная,

Разгадки тайн ища, не ведал сна я.

За семьдесят перевалило мне,

Что ж я узнал! - Что ничего не знаю.



Ты с кучею глупцов, что, возгордясь,

Мнят первыми из мудрых быть средь нас,

Сам будь ослом: коль не осла увидят,

Смотри, в еретики зачтут как раз!



За грош дадут лепешек на два дня,

Кувшин водой наполнится, звеня, -

И надо ли, чтоб меньший звал владыкой

Иль равный чтоб слугою звал меня!



Ты половину хлебца добыл в пищу,

Тебя согрело бедное жилище,

Ты - раб ничей и господин ничей, -

Поистине везет тебе, дружище!



Семи и четырех ты - произвол,

Семью и четырьмя себя извел.

Пей, друг, вино! Ведь сотни раз твердили:

Возврата нету: коль ушел - ушел.



Не избежать конца пути земного,

Вели же принести вина хмельного!

Простак, ведь ты не золото, - тебя,

Раз закопав, не откапают снова.



Пришел я в этот мир по принужденью,

Встречал недоуменьем каждый день я.

А ныне изгнан, так и не поняв

Исчезновенья смысл и цель рожденья.



Лепешка из пшеничного зерна,

Нога баранья да кувшин вина,

Подруга, словно ранняя весна, -

Отрада, что султану не дана!



Чья плоть, скажи, кувшин, тобою стала?

Певца влюбленного, как я, бывало?

А глиняная ручка, знать, была

Рукой, что шею милой обвивала.



Коль день прошел, о нем не вспоминай,

Пред днем грядущим в страхе не стенай,

О будущем и прошлом не печалься,

Сегодняшнему счастью цену знай!



Коль можешь ты - не унижай других.

И яростью не обжигай других.

Желаешь нерушимого покоя -

Себя всегда кори, - прощай других.



Вина не пьющий, воздержись хотя б

Кичиться силой, перед тем, кто слаб.

Не лицемерь, ты в сотне дел повинен,

Пред коими вино - лишь малый раб.



Коль ищешь ты, чем пропитаться б мог,

Согреться чем - не ждет тебя упрек.

Все прочее того не стоит, право,

Чтоб жизни цвет ты гибели обрек.



Цвет рубину уста подарили твои,

Ты ушла - я в печали, и сердце в крови.

Кто в ковчеге укрылся как Ной от потопа,

Он один не утонет в пучине любви.



О вере этот всюду речь ведет,

Тот возомнил, что истину надет.

Боюсь, услышат голос: о, слепые!

Путь, право, - и не этот, и не тот.



Ты скажешь, эта жизнь - одно мгновенье.

Ее цени, в ней черпай вдохновенье.

Как проведешь ее, так и пройдет,

Не забывай: она - твое творенье.



Из всех ушедших в бесконечный путь

Сюда вернулся разве кто-нибудь?

Так в этом старом караван-сарае,

Смотри, чего-нибудь не позабудь.



Не хмурь бровей из-за ударов рока,

Упавший духом гибнет раньше срока.

Ни ты, ни я не властны над судьбой.

Мудрей смириться с нею. Больше проку!



Эй, видящий вращенье небосвода,

Не помнящий, что смерть стоит у входа,

Очнись, взгляни хоть мельком, как с людьми

Жестокосердно поступают годы!



В сей мир едва ли снова попадем,

Своих друзей вторично не найдем.

Лови же миг! Ведь он не повторится,

Как ты и сам не повторишься в нем.



Безгрешными приходим - и грешим,

Веселыми приходим - и скорбим.

Сжигаем сердце горькими слезами

И сходим в прах, развеяв жизнь как дым.



Поскольку все решает небосвод,

Не положить и лишней крошки в рот.

О том, что нет чего-то, не печалься,

А что имеешь - стоит ли забот?



Откуда мы пришли? Куда свой путь вершим?

В чем нашей жизни смысл? Он нам непостижим.

Как много чистых душ под колесом лазурным

Сгорает в пепел, в прах, а где, скажите, дым?



Чье сердце не горит любовью страстной к милой, -

Без утешения влачит свой век унылый.

Дни, проведенные без радостей любви,

Считаю тяготой ненужной и постылой.



Живи, безумец! Трать, пока богат!

Ведь ты же сам - не драгоценный клад

И не мечтай: не сговорятся воры

Тебя из гроба вытащить назад.



Вопросов полон мир, - кто даст на них ответ?

Брось ими мучиться, пока ты в цвете лет.

Здесь, на Земле, создай Эдем, - в небесный

Не то ты попадешь, не то ой милый, - нет.



Один припев у мудрости моей:

"Жизнь коротка - так дай же волю ей!

Умно бывает подстригать деревья,

Но обкорнать себя - всего глупей..."



Вино не только друг - вино мудрец:

С ним разногласьям, ересям - конец!

Вино - алхимик: превращает разом

В пыль золотую жизненный свинец.



Как надрывался на заре петух!

Он ясно видел - звезд огонь потух.

И ночь, как жизнь твоя, прошла напрасно,

А ты проспал и знать не знаешь - глух.



Из края в край мы держим к смерти путь;

Из края смерти нам не повернуть.

Смотри же, в здешнем караван-сарае

Своей любви случайно не забудь!



Кто розу нежную любви привил

К порезам сердца, - не напрасно жил!

И тот, кто сердцем чутко слушал бога,

И тот, кто хмель земной услады пил!



Развеселись!... В плен не поймать ручья?

Зато ласкает беглая струя!

Нет в женщинах и в жизни постоянства?

Зато бывает очередь твоя!



Мой друг, о завтрашнем заботиться не след:

Будь рад, что ныне нам сияет солнца свет.

Ведь завтра мы навек уйдем и вмиг нагоним

Тех, что отсель ушли за восемь тысяч лет.



Мы - цель и высшая вершина всей Вселенной,

Мы - наилучшая краса юдоли бренной.

Коль мирозданья круг есть некое кольцо,

В нем, без сомнения, мы - камень драгоценный.



Пришла весна! Гляди, леса - все зеленее,

Сверкают на ветвях ладони Моисея,

Пестрят в лугах цветы, светясь, как Иисус,

И облака плывут, на землю слезы сея.



О, если б, захватив с собой стихов диван

Да в кувшине вина и сунув хлеб в карман,

Мне провести с тобой денек среди развалин, -

Мне позавидовать бы мог любой султан.



Растить в душе побег унынья - преступленье,

Пока не прочтена вся книга наслажденья.

Лови же радости и жадно пей вино:

Жизнь коротка, увы! Летят ее мгновенья.



Мы больше в этот мир не попадем,

Вовек не встретимся с друзьями за столом.

Лови же каждое летящее мгновенье, -

Его не подстеречь уж никогда потом.



Небесный свод жесток и скуп на благодать,

Так пей же и на трон веселия воссядь.

Пред господом равны и грех, и послушанье,

Бери от жизни все, что только можешь взять.



Умом ощупал я все мирозданья звенья,

Постиг высокие людской души паренья,

И, несмотря на то, уверенно скажу:

Нет состояния блаженней опьяненья.



На самый край засеянных полей,

Туда где в ветре - целина степей!

Там перед троном золотой пустыни

Рабам, султану - всем дышать вольней!



Твои дары, о жизнь, - унынье и туга,

Хмельная чаша лишь одна нам дорога.

Вино ведь - мира кровь, а мир - наш кровопийца.

Так как же нам не пить кровь кровного врага!



Не дрогнут ветки... ночь... я одинок...

Во тьме роняет роза лепесток.

Так - ты ушла! И горьких опьянений

Летучий бред развеян и далек.



Как нужна для жемчужины полная тьма,

Так страданья нужны для души и ума.

Ты лишился всего, и душа опустела?

Эта чаша наполнится снова сама!



С той горсточкой невежд, что нашим миром правят

И выше всех людей себя по званью ставят,

Не ссорься! Ведь того, кто не осел, тотчас

Они крамольником, еретиком ославят.



О небо! К подлецам щедра твоя рука:

Им - бани, мельницы и воды арыка,

А кто душою чист, тому лишь корка хлеба;

Такое небо - тьфу! Не стоит и плевка.



Когда б я властен был над этим небом злым,

Я б сокрушил его и заменил другим,

Чтоб не было преград стремленьям благородным

И человек мог жить, тоскою не томим.



Хорошо, если платье твое без прорех,

И о хлебе насущном подумать не грех.

А всего остального и даром не надо -

Жизнь дороже богатства и почестей всех.



Увы, глоток воды хлебнуть не можешь ты,

Чтоб не прибавил рок и хмеля маеты;

Не можешь посолить ломоть ржаного хлеба,

Чтоб не задели ран соленые персты.



Запрет вина - закон, считающийся с тем,

Кем пьется, и когда, и много ли, и с кем.

Когда соблюдены все эти оговорки,

Пить - признак мудрости, а не порок совсем.



Чтоб богу угодить, глушить полезно ропот.

Чтоб людям угодить - полезен льстивый шепот.

Пытался часто я лукавить и хитрить,

Но всякий раз судьба мой посрамляла опыт.



Нас, пьяниц, не кори! Когда б господь хотел.

Он ниспослал бы нам раскаянье в удел.

Не хвастай, что не пьешь, - немало за тобою,

Приятель, знаю я гораздо худших дел.



Ты к людям нынешним не очень сердцем льни,

Подальше от людей быть лучше в наши дни.

Глаза своей души открой на самых близких, -

Увидишь с ужасом: тебе враги они.



Смерти я не страшусь, на судьбу не ропщу,

Утешенья в надежде на рай не ищу.

Душу вечную, данную мне ненадолго,

Я без жалоб в положенный срок возвращу.



Один телец висит высоко в небесах,

Другой своим хребтом поддерживает прах.

А меж обоими тельцами, - поглядите, -

Какое множество ослов пасет аллах!



Сказала рыба: "Скоро ль поплывем?

В арыке - жутко! Тесный водоем..."

"Вот как зажарят нас, - сказала утка, -

Так все равно, хоть море будь кругом..."



Вхожу в мечеть. Час поздний и глухой.

Не в жажде чуда я и не с мольбой:

Отсюда коврик я стянул когда-то,

А он истерся; надо бы другой!



Моей руке держать кувшин - отрада;

Священных свитков ей касаться и не надо:

Я от вина промок; не мне, ханжа сухой,

Не мне, а вот тебе опасно пламя ада.



Ты кувшин мой разбил, всемогущий господь,

В рай мне дверь затворил, всемогущий господь,

Драгоценную влагу ты пролил на камни -

Ты, видать, перепил, всемогущий господь?



Звездный купол - не кровля покоя сердец.

Не для счастья воздвиг это небо Творец.

Смерть в любое мгновение мне угрожает.

В чем же польза творенья? Ответь, наконец?



Я школяр в этом лучшем из лучших миров.

Труд мой тяжек: учитель уж больно суров!

До седин я у жизни хожу в подмастерьях,

Все еще не зачислен в разряд мастеров...



Где высился чертог в далекие года

И проводила жизнь султанов череда,

Там ныне горлица сидит среди развалин

И плачет жалобно: "Куда, куда, куда?"



Знай, в каждом атоме тут, на земле таится

Дышавший некогда кумир прекраснолицый.

Снимай же бережно пылинку с милых кос:

Прелестных локонов была она частицей.



Напрасно ты винишь в непостоянстве рок;

Что не в накладе ты, тебе и невдомек.

Когда б он в милостях своих был постоянен,

Ты б очереди ждать своей до смерти мог.



Ты, книга юности, дочитана, увы!

Часы веселия, навек умчались вы!

О, птица молодость, ты быстро улетела,

Ища свежей лугов и зеленей листвы.



Ученью не один мы посвятили год,

Потом других учить пришел и наш черед.

Какие ж выводы из этой сей науки?

Из праха мы пришли, нас ветер унесет.



Где вы, друзья? Где вольный ваш припев?

Еще вчера за столик наш присев,

Беспечные, вы бражничали с нами...

И прилегли, от жизни охмелев!



Ты обойден наградой? Позабудь!

Дни вереницей мчаться? Позабудь!

Небрежен ветер, в вечной книге жизни

Мог и не той страницей шевельнуть.



Наш мир - аллея молодая роз,

Хор соловьев, прозрачный рой стрекоз.

А осенью? Безмолвие и звезды,

И мрак твоих распущенных волос...



Вот снова день исчез, как ветра легкий стон,

Из нашей жизни, друг, навеки вышел он.

Но я, покуда жив, тревожиться не стану

О дне, что отошел, и дне, что не рожден.



Разумно ль смерти мне страшиться? Только раз

Я ей взгляну в лицо, когда придет мой смертный час.

И стоит ли жалеть, что я - кровавой слизи,

Костей и жил мешок - исчезну вдруг из глаз?



Как много раз твой рост и твой ущерб

Еще увижу, милый лунный серп!

И час придет - и тщетно будешь ты

Меня искать под сенью этих верб.



Я - словно старый дуб, что бурею разбит;

Увял и пожелтел гранат моих ланит,

Все естество мое - колонны, стены, кровля, -

Развалиною став, о смерти говорит.



Я однажды кувшин говорящий купил,

"Был я шахом! - кувшин безутешно вопил, -

Стал я прахом! Гончар меня вызвал из праха -

Сделал бывшего шаха утехой кутил".



Никто не лицезрел ни рая, ни геенны;

Вернулся ль кто оттуда в мир наш тленный?

Но эти призраки бесплодные для нас

И страхов и надежд источник неизменный.



Что плоть твоя, Хайам? Шатер где на ночевку,

Как странствующий шах, дух сделал остановку.

Он завтра на заре свой путь возобновит,

И смерти злой фарраш свернет шатра веревку.



Как жутко звездной ночью! Сам не свой

Дрожишь, затерян в бездне мировой....

А звезды в буйном головокруженьи,

Несутся мимо, в вечность, по кривой...



Я у вина - что ива у ручья:

Поит мой корень пенная струя.

Так бог судил! О чем-нибудь он думал?

И перестань я пить - его подвел бы я.



На свете можно ли безгрешного найти?

Нам всем заказаны безгрешные пути.

Мы худо действуем, а ты нас злом караешь;

Меж нами и тобой различья нет почти.



Отречься от вина? Да это все равно,

Что жизнь свою отдать! Чем возместишь вино?

Могу ль я сделаться приверженцем ислама,

Когда им высшее из благ запрещено?



Жизнь сотворивши, смерть ты создал вслед за тем,

Назначил гибель ты своим созданьям всем.

Ты плохо их слепил? Но кто ж тому виною?

А если хорошо, ломаешь их зачем?



Наполнив жизнь соблазном ярких дней,

Наполнив чашу пламенем страстей,

Бог отреченья требует? Вот чаша,

Она полна. Нагни и не пролей!



Чтобы ты прегрешенья Хайама простил,

Он поститься решил и мечеть посетил.

Но, увы, от волненья во время намаза

Громкий ветер ничтожный твой раб испустил!



Что мне блаженства райские - "потом"?

Хочу сейчас, наличными, вином!

В кредит не верю! И на что мне слава?

Под самым ухом барабанный гром...



Ты наше сердце в грязный ком вложил,

Ты в рай змею коварную пустил.

И человеку - ты же обвинитель?

Проси скорей, чтоб он тебя простил!



Наполнить камешками океан

Хотят святоши - безнадежный план!

Пугают адом, соблазняют раем...

А где гонцы из этих дальних стран?



Наполнил зернами бессмертный ловчий сети,

И дичь попала в них, прельстясь на зерна эти.

Он назвал эту дичь людьми и на нее

Взвалил вину за то, что сам творил на свете.



Увы, немного дней побыть нам здесь дано,

Прожить их без любви и без вина грешно.

Не стоит размышлять, мир этот стар иль молод:

Коль суждено уйти - не все ли нам равно?



Из всех, которые ушли в тот дальний путь,

Назад вернулся ли хотя бы кто-нибудь?

Не оставляй добра на перекрестке этом:

К нему возврата нет, об этом не забудь.



Ты все пытаешься проникнуть в тайны света,

В загадку бытия... К чему, мой друг, все это?

Ночей и дней часы беспечно проводи,

Ведь все устроено без твоего совета.



Мужи, чьей мудростью, был этот мир пленен,

В которых светочей познанья видел он,

Дороги не нашли из этой ночи темной,

Посуесловили и погрузились в сон.



Ответственность за то, что краток жизни сон,

Что ты отрадою земною обделен,

На бирюзовый свод не возлагай угрюмо:

Поистине, тебя беспомощнее он.



Когда б ты жизнь постиг, тогда из темноты

И смерть тебе открыла бы свои черты.

Теперь ты сам в себе, а ничего не знаешь, -

Что ж будешь знать, когда себя покинешь ты?



Мир я сравнил бы с шахматной доской:

То день, то ночь. А пешки? Мы с тобой -

Подвигают, притиснут, - и побили...

И в темный ящик сунут на покой.



Меня философом враги мои зовут,

Однако, - видит бог, - ошибочен их суд.

Ничтожней много я: ведь мне ничто не ясно,

Не ясно даже то, зачем и кто я тут.



Я в этот мир пришел, - богаче стал ли он?

Уйду, - великий ли потерпит он урон?

О, если б кто-нибудь мне объяснил, зачем я,

Из праха вызванный, вновь стать им обречен?



Что там, за ветхой занавеской тьмы? -

В гаданиях запутались умы.

Когда же с треском рухнет занавеска,

Увидим все, как ошибались мы.



Мечтанья - прах! Им места в мире нет.

А если б даже сбылся юный бред?

Что, если б выпал снег в пустыне знойной?

Час или два лучей - и снега нет!



Скажи, ты знаешь ли, как жалок человек?

Как жизни горестной его мгновенен бег?

Из глины бедствия он вылеплен и только

Успеет в мир вступить, - пора уйти навек.



Тревога вечная мне не дает вздохнуть,

От стонов горестных моя устала грудь.

Зачем пришел я в мир, раз - без меня, со мной ли, -

Все так же он вершит свой непонятный путь?



Пришел он, моего жизнекрушенья час,

Из темных волн я ничего не спас!

Джамшида кубок я, но миг - и он разбился;

Я факел радости, но миг - и он погас.



Удивленья достойны поступки творца!

Переполнены горечью наши сердца:

Мы уходим из этого мира, не зная

Ни начала, ни смысла его, ни конца...



В мире временном, сущность которого - тлен,

Не сдавайся вещам несущественным в плен.

Сущим в мире считай только дух вездесущий,

Чуждый всяких вещественных перемен.



Хочешь - пей, но рассудка спьяна не теряй,

Чувства меры спьяна, старина, не теряй.

Берегись оскорбить благородного спьяну.

Дружбу мудрых за чашей вина не теряй.



Так как вечных законов твой ум не постиг -

Волноваться смешно из-за мелких интриг.

Так как Бог в небесах неизменно велик -

Будь спокоен и весел, цени этот миг!



Пей с достойным, который тебя не глупей,

Или пей с луноликой любимой своей.

Никому не рассказывай, сколько ты выпил.

Пей с умом. Пей с разбором. Умеренно пей.



О вино! Ты прочнее веревки любой,

Разум пьющего крепко опутан тобой.

Ты с душой обращаешься, словно с рабой,

Стать ее заставляешь самою собой.



Нищий мнит себя шахом, напившись вина,

Львом лисица становится, если пьяна.

Захмелевшая старость беспечна, как юность,

Опьяневшая юность, как старость, умна.



Нет ни рая, ни ада, о сердце мое!

Нет из мрака возврата, о сердце мое!

И не надо надеяться, о сердце мое!

И бояться не надо, о сердце мое!



Этот мир - эти горы, долины, моря -

Как волшебный фонарь. Словно лампа - заря.

Жизнь твоя - на стекле нанесенный рисунок,

Неподвижно застывший внутри фонаря.



Я страдать обречен до конца своих дней,

Ты же день ото дня веселишься сильней.

Берегись! На судьбу полагаться не вздумай:

Много хитрых уловок в запасе у ней.



Кто урод, кто красавец - не ведает страсть,

В ад согласен безумец влюбленный попасть.

Безразлично влюбленным, во что одеваться,

Что на землю стелить, что под голову класть.



Мы похожи на циркуль, вдвоем, на траве:

Головы у единого тулова две,

Полный круг совершаем, на стержне вращаясь,

Чтобы снова совпасть голова к голове.



Пью не ради запретной любви к питию,

И не ради веселья душевного пью,

Пью вино потому, что хочу позабыться,

Мир забыть и несчастную долю свою.



Все, что видишь ты, - видимость только одна,

Только форма - а суть никому не видна.

Смысла этих картинок понять не пытайся -

Сядь спокойно в сторонке и выпей вина!



Виночерпий, опять моя чаша пуста!

Чистой влаги иссохшие жаждут уста,

Ибо друга иного у нас не осталось,

У которого совесть была бы чиста.



Так как разум у нас в невысокой цене,

Так как только дурак безмятежен вполне -

Утоплю-ка остаток рассудка в вине:

Может статься, судьба улыбнется и мне!



От безбожья до Бога - мгновенье одно!

От нуля до итога - мгновенье одно.

Береги драгоценное это мгновенье:

Жизнь - ни мало, ни много - мгновенье одно!



Шейх блудницу стыдил: "Ты, беспутница, пьешь,

Всем желающим тело свое продаешь!"

"Я, - сказала блудница, - и вправду такая,

Тот ли ты, за кого мне себя выдаешь?"



Ты при всех на меня накликаешь позор;

Я безбожник, я пьяница, чуть ли не вор!

Я готов согласиться с твоими словами.

Но достоин ли ты выносить приговор?



Дураки мудрецом почитают меня,

Видит Бог: я не тот, кем считают меня.

О себе и о мире я знаю не больше

Тех глупцов, что усердно читают меня.



В жизни трезвым я не был, и к Богу на суд

В судный день меня пьяного принесут!

До зари я лобзаю заздравную чашу,

Обнимаю за шею любезный сосуд.



Кто живя на земле, не грешил? Отвечай!

Ну, а кто не грешил - разве жил? Отвечай!

Чем Ты лучше меня, если мне в наказанье

Ты ответное зло совершил? Отвечай!



Раб страстей, я в унынье глубоком - увы!

Жизнь прожив, сожалею о многом - увы!

Даже если простит меня Бог милосердный,

Стыдно будет стоять перед Богом - увы!



От излишеств моих - разве Ты обнищал?

Что за прибыль Тебе, если я отощал?

Я смиренно прошу, чтобы Ты, милосердный,

Нас пореже карал и почаще прощал.



Не осталось мужей, коих мог уважать.

Лишь вино продолжает меня ублажать.

Не отдергивай руку от ручки кувшинной,

Если в старости некому руку пожать.



Будь, как ринд, завсегдатаем всех кабаков,

Вечно пьяным, свободным от всяких оков.

Хоть разбойником будь на проезжей дороге:

Грабь богатых, - добром одаряй бедняков!



В этом мире не вырастет правды побег,

Справедливость не правила миром вовек.

Не считай, что изменишь течение жизни,

За подрубленный сук не держись, человек!



Так как истина вечно уходит из рук, -

Не пытайся понять непонятное, друг.

Чашу в руки бери, оставайся невеждой,

Нету смысла, поверь, в изученье наук.



Вожделея, желаний своих не таи,

В лапах смерти угаснут желанья твои.

А пока мы не стали безжизненным прахом, -

Виночерпий, живою водой напои!



Беспощадная судьба, наши планы круша.

Час настанет - и тело покинет душа.

Не спеши, посиди на траве, под которой

Скоро будешь лежать, никуда не спеша.



Если низменной похоти станешь рабом, -

Будешь в старости пуст, как покинутый дом.

Оглянись на себя и подумай о том,

Кто ты есть, где ты есть и - куда же потом?



Разум мой не силен и не слишком глубок,

Чтобы замыслов Божьих распутать клубок.

Я молюсь и Аллаха понять не пытаюсь -

Сущность Бога способен постичь только Бог.



Книга жизни моей перелистана - жаль!

От весны, от веселья осталась печаль.

Юность-птица: не помню, когда прилетала

И когда унеслась, легкокрылая, вдаль.



Жизнь с крючка сорвалась и бесследно прошла,

Словно пьяная ночь, беспросветно прошла.

Жизнь, мгновенье которой равно мирозданью,

Как меж пальцев песок, незаметно прошла!



Ты видел мир, но все, что ты видал, - ничто.

Все то, что говорил ты и слыхал, - ничто.

Итого один, весь век ты просидел ли дома

Иль из конца в конец мир исшагал, - ничто.



Небо - пояс загубленной жизни моей,

Слезы павших - соленые волны морей.

Рай - блаженный покой после страстных усилий,

Адский пламень - лишь отблеск угасших страстей.



Так как собственной смерти отсрочить нельзя,

Так как свыше указана смертным стезя,

Так как вечные вещи не слепишь из воска, -

То и плакать об этом не стоит, друзья!



Словно солнце, горит, не сгорая, любовь,

Словно птица небесного рая - любовь.

Но еще не любовь - соловьиные стоны,

Не стонать, от любви умирая, - любовь!



Если жизнь твоя нынче, как чаша, полна -

Не спеши отказаться от чаши вина.

Все богатства судьба тебе дарит сегодня -

Завтра, может случиться, ударит она!



Виночерпий, бездонный кувшин приготовь!

Пусть без устали хлещет из горлышка кровь.

Эта влага мне стала единственным другом,

Ибо все изменили - и друг, и любовь.



Дай мне влаги хмельной, укрепляющей дух,

Пусть я пьяным напился и взор мой потух.

Дай мне чашу вина! Ибо мир этот - сказка,

Ибо жизнь - словно ветер, а мы - словно пух...



Сбрось обузу корысти, тщеславия гнет,

Злом опутанный, вырвись их этих тенет.

Пей вино и расчесывай локоны милой:

День пройдет незаметно - и жизнь промелькнет.



Веселись! Ибо нас не спросили вчера,

Эту кашу без нас заварили вчера.

Мы не сами грешили и пили вчера -

Все за нас в небесах предрешили вчера.



Мой совет: будь хмельным и влюбленным всегда,

Быть сановным и важным - не стоит труда.

Не нужны всемогущему Господу Богу

Ни усы твои, друг, ни моя борода!



Все пройдет - и надежды зерно не взойдет,

Все, что ты накопил, ни за грош пропадет,

Если ты не поделишься вовремя с другом -

Все твое состоянье врагу отойдет.



Если ты не впадаешь в молитвенный раж,

Но последний кусок неимущим отдашь,

Если ты никого из друзей не предашь -

Прямо в рай попадешь... Если выпить мне дашь!



Из сиреневой тучи на зелень равнин

Целый день осыпается белый жасмин.

Наливаю подобную лилии чашу

Чистым розовым пламенем - лучшим из вин.



Вы, злодейству, которых не видно конца,

В Судный день не надейтесь на милость Творца!

Бог, простивший не сделавших доброго дела,

Не простит сотворившего зло подлеца.



В жизни сей опьянение лучше всего,

Нежной гурии пение лучше всего,

Вольной мысли кипение лучше всего,

Всех запретов забвение лучше всего.



Некто мудрый внушал задремавшему мне:

"Просыпайся! Счастливым не станешь во сне.

Брось ты это занятье, подобное смерти,

После смерти, Хайям, отоспишься вполне!"



Счастлив тот, кто в шелку и парче не блистал,

Книгу славы мирской никогда не листал.

Кто, как птица Симург, отрешился от мира,

Но совою, подобно Хайяму, не стал.



Тот, кто следует разуму, - доит быка.

Умник будет в убытке наверняка!

В наше время доходней валять дурака,

Ибо разум сегодня в цене чеснока.



Тот, кто с юности верует в собственный ум,

Стал в погоне за истиной сух и угрюм.

Притязающий с детства на знание жизни,

Виноградом не став, превратился в изюм.



Пристрастился я к лицам румянее роз,

Пристрастился я к соку божественных лоз.

Из всего я стараюсь извлечь свою долю,

Пока частное в целое не влилось.



Чем за общее счастье без толку страдать -

Лучше счастье кому-нибудь близкому дать.

Лучше друга к себе привязать добротою,

Чем от пут человечество освобождать.



Назовут меня пьяным - воистину так!

Нечестивым, смутьяном - воистину так!

Я есмь я! И болтайте себе, что хотите:

Я останусь Хайямом. Воистину так!



Не молящимся грешником надобно быть -

Веселящимся грешником надобно быть.

Так как жизнь драгоценная кончится скоро -

Шутником и насмешником надобно быть.



Благородство и подлость, отвага и страх -

Все с рожденья заложено в наших телах.

Мы до смерти не станем ни лучше, ни хуже -

Мы такие, какими нас создал Аллах!



Жизнь в разлуке с лозою хмельною - ничто,

Жизнь в разлуке с певучей струною - ничто,

Сколько я ни вникаю в дела под луною:

Наслаждение - все, остальное - ничто!



Для достойного - нету достойных наград,

Я живот положить за достойного рад.

Хочешь знать, существуют ли адские муки?

Жить среди недостойных - вот истинный ад!



Нищим дервишем ставши - достигнешь высот.

Сердце в кровь изодравши - достигнешь высот.

Прочь, пустые мечты о великих свершеньях!

Лишь с собой совладавши - достигнешь высот!



Знай, рожденный в рубашке любимец судьбы,

Твой шатер подпирают гнилые столбы.

Если плотью душа, как палаткой, укрыта -

Берегись, ибо колья палатки слабы!



Напоите меня, чтоб уже не пилось,

Чтоб рубиновым цветом лицо налилось!

После смерти - вином мое тело омойте,

А носилки для гроба слепите из лоз.



Виночерпий! Расплавленный лал принеси,

Луноликая! В кубок уста погрузи,

Ибо жаркие губы любимой и кубок

С этой огненной влагою - в кровной связи.



Дай вина! Здесь не место пустым словесам.

Поцелуи любимой - мой хлеб и бальзам.

Губы пылкой возлюбленной - винного цвета,

Буйство страсти подобно ее волосам.



Если будешь всю жизнь наслаждений искать:

Пить вино, слушать чанг и красавиц ласкать -

Все равно тебе с этим придется расстаться.

Жизнь похожа на сон. Но не вечно же спать!



Чистый дух, заключенный в нечистый сосуд,

После смерти на небо тебя вознесут!

Там - ты дома, а здесь - ты в неволе у тела,

Ты стыдишься того, что находишься тут.



Знайся только с достойными дружбы людьми,

С подлецами не знайся, себя не срами,

Если подлый лекарство нальет тебе - вылей!

Если мудрый подаст тебе яду - прими!



Всем сердечным движениям волю давай,

Сад желаний возделывать не уставай,

Звездной ночью блаженствуй на шелковой травке:

На закате - ложись, на рассвете - вставай.



Хоть мудрец - не скупец и не копит добра,

Плохо в мире и мудрому без серебра.

Под забором фиалка от нищенства никнет,

А богатая роза красна и щедра!



- Что песни, кубки, ласки - без тепла?

- Игрушки, мусор детского угла.

- А что молитва, подвиги и жертвы?

- Сожженная и дряхлая зола.



Бегут за мигом миг и за весной весна;

Не проводи же их без песен и вина.

Ведь в царстве бытия нет блага выше жизни, -

Как проведешь ее, так и пройдет она.



Блеск диадемы, шелковый тюрбан -

Я все отдам, - и власть твою, султан,

Отдам святошу - с четками в придачу -

За звуки флейты и... еще стакан!



Будь милосердна, жизнь, мой виночерпий злой!

Мне лжи, бездушия и подлости отстой

Довольно подливать! Поистине из кубка

Готов я выплеснуть напиток горький твой.



День завтрашний - увы! - сокрыт от наших глаз!

Спеши использовать летящий в бездну час.

Пей, луноликая! Как часто будет месяц

Всходить на небеса, уже не видя нас.



День завтрашний от нас густою мглой закрыт,

Одна лишь мысль о нем пугает и томит.

Летучий этот миг не упускай! Кто знает,

Не слезы ли тебе грядущее сулит?



Добро и зло враждуют - мир в огне.

А что же небо? Небо - в стороне.

Проклятия и радостные гимны

Не долетают к синей вышине.



Из верченья гончарного круга времен

Смысл извлек только тот, кто учен и умен,

Или пьяный, привычный к вращению мира,

Ничего ровным счетом не мыслящий в нем!



Лучше впасть в нищету, голодать или красть,

Чем в число блюдолизов презренных попасть.

Лучше кости глодать, чем прельститься сластями

За столом у мерзавцев, имеющих власть.



Мы - источник веселья - и скорби рудник,

Мы вместилище скверны - и чистый родник.

Человек - словно в зеркале мир, - многолик,

Он ничтожен - и он же безмерно велик.



Тот усердствует слишком, кричит: «Это - я!»

В кошельке золотишком бренчит: «Это - я!»

Но едва лишь успеет наладить делишки -

Смерть в окно к хвастунишке стучит: «Это - я!»



Для того, кто за внешностью видит нутро,

Зло с добром - словно золото и серебро.

Ибо то и другое - дается на время,

Ибо кончатся скоро и зло, и добро.



Над краем чаши мы намазы совершаем,

Вином пурпуровым свой дух мы возвышаем;

Часы, что без толку в мечетях провели,

Отныне в кабаке наверстывать решаем.



"Вино пить - грех". Подумай, не спеши!

Сам против жизни явно не греши.

В ад посылать из-за вина и женщин?

Тогда в раю, наверно, ни души.



Бушуют в келиях, мечетях и церквах

Надежда в рай войти и перед адом страх.

Лишь у того в душе, кто понял тайну мира,

Сок этих сорных трав весь высох и зачах.



Изначальней всего остального - любовь,

В песне юности первое слово - любовь.

О, несведущий в мире любви горемыка,

Знай, что всей нашей жизни основа - любовь!



О доколе ты по свету будешь кружить,

Жить - не жить, ненасытному телу служить?

Где, когда и кому, милый мой, удавалось

До потери желаний себя ублажить?



И сиянье рая, и ада огни -

Мне мерещились на небе в давние дни.

Но Учитель сказал: "Ты в себя загляни -

Ад и рай, не всегда ли с тобою они?"



Как хотел, так себя ты и тешил всю жизнь,

Пил с друзьями и жен своих нежил всю жизнь.

Перед тем, как уйти, оглянулся - и что же? -

Все приснилось, как будто и не жил всю жизнь.



Не смотри, что иной выше всех по уму,

А смотри, верен слову ли он своему.

Если он своих слов не бросает на ветер -

Нет цены, как ты сам понимаешь, ему.



От зенита Сатурна до чрева Земли

Тайны мира свое толкованье нашли.

Я распутал все петли вблизи и вдали,

Кроме самой простой - кроме светлой петли.



Твое дело, Хайям, лишь палатка в пути:

Вечный дух себе места не сможет найти.

Знак подаст повелитель отправиться дальше -

И торопятся слуги палатку снести.



Петь так петь, - соловьи все дружней и дружней.

Пить так пить, - мы с друзьями пьяней и пьяней.

Вот и роза в саду сладострастно раскрылась.

Два-три раза на дню я склоняюсь над ней.



Если ты не слепой, мглу могильную зри!

Эту, полную смут, землю пыльную зри!

Сильных мира сего в челюстях муравьиных -

Этот мир, эту тризну обильную - зри!



Те, кому была жизнь полной мерой дана,

Одурманены хмелем любви и вина.

Уронив недопитую чашу восторга,

Спят вповалку в объятиях вечного сна.



Кто за чашей сидит и души не щадит,

Кто молитвы твердит и на Мекку глядит, -

Все они, пребывая в неведенье, дремлют,

И Один лишь - за миропорядком следит.



Благородство страданием, друг, рождено,

Стать жемчужиной - всякой ли капле дано?

Можешь все потерять, сбереги только душу, -

Чаша снова наполнится, было б вино.



Знай: в любовном жару - ледяным надо быть.

На сановном пиру - нехмельным надо быть.

Чтобы уши, глаза и язык были целы -

Тугоухим, незрячим, немым надо быть.



Долго ль будешь ты всяким скотам угождать?

Только муха за харч может душу отдать!

Кровью сердца питайся, но будь независим.

Лучше слезы глотать, чем объедки глодать.



Бог дает, Бог берет - вот и весь тебе сказ,

Что к чему - остается загадкой для нас.

Сколько жить, сколько пить - отмеряют на глаз,

Да и то норовят недолить каждый раз.



Меняем реки, страны, города…

Иные двери… Новые года…

И никуда нам от себя не деться,

А если деться - только в никуда.



Зложелатель никогда цели не достигнет,

Сделай зло - и зло в ответ злобного постигнет.

Я хочу тебе добра - ты мне зла желаешь,

Злись, почтенный, - но меня злоба не настигнет.



Чужой стряпни вдыхать всемирный чад?!

Класть на прорехи жизни сто заплат?!

Платить убытки по счетам Вселенной?!

- Нет! Я не так усерден и богат!



Мгновеньями Он виден, чаще скрыт.

За нашей жизнью пристально следит.

Бог нашей драмой коротает вечность!

Сам сочиняет, ставит и глядит.



Прощалась капля с морем - вся в слезах!

Смеялось вольно море - все в лучах!

"Взлетай на небо, упадай на землю -

Конец один: опять в моих волнах."



Познай все тайны мудрости! - А там?..

Устрой весь мир по-своему! - А там?..

Живи беспечно до ста лет счастливцем…

Протянешь чудом до двухсот… - А там?..



Поток времен свиреп, везде угроза,

Я уязвлен и жду все новых ран.

В саду существ я сжавшаяся роза,

Облито сердце кровью, как тюльпан.



Если в лучах ты надежды - сердце ищи себе, сердце,

Если ты в обществе друга - сердцем гляди в его сердце.

Храм и бесчисленность храмов меньше, чем малое сердце,

Брось же свою ты Каабу, сердцем ищи себе сердце.



Кудри милой от мускуса ночи темней,

А рубин ее губ всех дороже камней...

Я однажды сравнил ее стан с кипарисом,

Возгордился теперь кипарис до корней!



Противоядье скорби, рубин целебных лоз

Душист, как мускус черный, и ал, как пурпур роз.

Подай вина и лютню, и обезвредим мы

Смертельный яд печали, отраву едких слез.



Мир - это тело мирозданья, душа которого - господь,

И люди с ангелами вместе даруют чувственную плоть.

Огонь и прах, вода и воздух - из их частиц мир создан сплошь.

Единство в мире, совершенство; Все остальное в мире - ложь.



Из жемчуга молений я четок не связал,

И праха прегрешений с лица я не стирал,

Надеюсь на спасенье лишь потому, что я

Единого ни разу двумя не называл.



Скинь ризы показные! Не поступай, как тот,

Кто платье покупает, а тело продает.

Рогожею прикройся - и вот под ней тебя

Неведомая миру порфира облечет.



Скажу тебе, коль хочешь мой выслушать совет:

Нарядом лицемерья не обольщай наш свет.

Земная жизнь - мгновенье, другая - без конца,

Продать за миг всю вечность? Да в этом смысла нет.



Вращаясь, свод небесный нас давит и гнетет,

Пустеет мир, и многих друзей недостает.

Чтоб вырвать хоть мгновенье у рока для себя,

Забудь о том, что было, и не гляди вперед.



К чему печаль нам служит? Смелее, веселись!

Неверен рок? Себе будь вернее, веселись!

Весь мир ничто? Тем лучше! Вообрази скорей,

Что нет тебя, и действуй вольнее, веселись!



Когда-то просвещал на синклит седых бород,

Когда-то восхищал нас и нашей мысли плод…

А что в конце осталось? Последний вывод вот:

Сюда прилив примчал нас, отсюда вихрь несет.



В свой час горит на небе лучистых звезд венец,

Восходит и заходит и меркнет наконец.

За пазухой у неба, в карманах у земли

Запас рождений новых… Ведь вечно жив Творец.



Освободись, о сердце, от плена чувств земных,

От радостей любовных, от горестей пустых.

Иди к дервишам, сердце, присядь на их порог…

И ты, быть может, станешь святым среди святых.



Наш мир - творца ошибку, плохой приют на час -

Ты скрась вином, улыбкой и блеском милых глаз.

Что спорить: мир предвечен иль создан был для нас?

Пусть он и бесконечен, да нам конец сейчас.



Вино запрещено, но есть четыре "но":

Смотря кто, с кем, когда и в меру ль пьет вино.

При соблюдении сих четырех условий

Все здравомыслящим вино разрешено.



Чуть ясной синевой взыграет день в окне,

Прозрачного вина желанна влага мне.

Раз принято считать, что истина горька,

Я вывод делаю, что истина - вине



Поменьше в наши дни имей друзей, простак,

Будь на признанья скуп, не слушай льстивых врак.

А погляди с умом - и ты увидишь сразу:

Тот, кому верил ты, - он твой предатель, враг!



Будь осмотрителен - судьба-злодейка рядом!

Меч времени остер, не будь же верхоглядом!

Когда судьба тебе положит в рот халву,

Остерегись - не ешь! В ней сахар смешан с ядом.



О, не растите дерево печали...

Ищите мудрость в собственном начале.

Ласкайте милых и вино любите!

Ведь не навек нас с жизнью обвенчали.



Иди зарей весенней к ручью - меже полей,

С друзьями иль с подругой, небесных дев милей;

Пей утреннюю чашу... Свободней будешь ты

От призраков и страхов, мечетей и церквей.



Старость - дерево, корень которого сгнил.

Возраст алые щеки мои посинил.

Крыша, дверь, и четыре стены моей жизни

Обветшали и рухнуть грозят со стропил.



Изваял эту чашу искусный резец,

Не затем, чтоб разбил ее пьяный глупец.

Сколько светлых голов и прекрасных сердец

Между тем разбивает напрасно творец!



В поднебесье светил ослепительных тьма,

Помыкая тобою, блуждает сама.

О мудрец! Заблуждаясь, в сомненьях теряясь,

Не теряй путеводную нитку ума!



Что за утро! Налей-ка, не мешкая, мне,

Что там с ночи в кувшине осталось на дне.

Прелесть этого утра душою почувствуй -

Завтра станешь бесчувственным камнем в стене.



Пей вино, ибо радость телесная - в нем.

Слушай чанг, ибо сладость небесная - в нем.

Променяй свою вечную скорбь на веселье,

Ибо цель, никому не известная, - в нем.



Я, шатаясь, спускался вчера в погребок.

Пьяный старец подняться оттуда не мог.

"И не стыдно тебе, старику, напиваться?"

Я спросил. Он ответил: "Помилует бог!"



То, что бог нам однажды отмерил, друзья,

Увеличить нельзя и уменьшить нельзя.

Постараемся с толком истратить наличность;

На чужое не зарясь, взаймы не прося.



Не выращивай в сердце печали росток,

Книгу радостей выучи назубок,

Пей, приятель, живи по велению сердца:

Неизвестен отпущенный смертному срок.



Словно ветер в степи, словно в речке вода,

День прошел - и назад не придет никогда.

Будем жить, о, подруга моя, настоящим!

Сожалеть о минувшем - не стоит труда.



Веселись! Невеселые сходят с ума.

Светит вечными звездами вечная тьма.

Как привыкнуть к тому, что из мыслящей плоти

Кирпичи изготовят и сложат дома?



Я спросил у мудрейшего: "Что ты извлек

Из своих манускриптов?" Мудрейший изрек:

"Счастлив тот, кто в объятьях красавицы нежной

По ночам от премудростей книжных далек!"



Сад цветущий, подруга и чаша с вином -

Вот мой рай. Не хочу очутиться в ином.

Да никто и не видел небесного рая!

Так что будем пока утешаться в земном.



О, мудрец! Если бог тебе дал напрокат

Музыкантшу, вино, ручеек и закат -

Не выращивай в сердце безумных желаний.

Если все это есть - ты безмерно богат!



Не завидуй тому, кто силен и богат.

За рассветом всегда наступает закат.

С этой жизнью короткою, равною вздоху,

Обращайся как с данной тебе напрокат.



Жизни стыдно за тех, кто сидит и скорбит,

Кто не помнит утех, не прощает обид.

Пой, покуда у чанга не лопнули струны!

Пей, покуда о камень сосуд не разбит!



О, кумир! Я подобных тебе не встречал.

Я до встречи с тобой горевал и скучал.

Дай мне полную чарку и выпей со мной,

Пока чарок из нас не наделал гончар!



Плеч не горби, Хайам! Не удастся и впредь

Черной скорби душою твоей овладеть.

Пока дышишь, глаза твои с радостью будут

На ручей, на зеленую травку глядеть.



Я к неверной хотел бы душой охладеть,

Новой страсти позволить собой овладеть.

Я хотел бы, но слезы глаза застилают,

Слезы мне не дают на другую глядеть.



Горе сердцу, которое льда холодней,

Не пылает любовью, не знает о ней.

А для сердца влюбленного день, проведенный

Без возлюбленной, - самый пропащий из дней!



Волшебства о любви болтовня лишена,

Как остывшие угли огня лишена.

А любовь настоящая жарко пылает,

Сна и отдыха, ночи и дня лишена.



Что ты плачешь и стонешь? Я в толк не возьму.

Встань и выпей вина. Горевать ни к чему.

Долго ль будет глядеть светлоликое солнце

На несчастных, лицом обращенных во тьму?



Ты жизнь свою на ветер по глупости пустил,

Ты смерть свою, невежда, из виду упустил.

Ты рассчитал события на двести лет вперед,

Но у судьбы отсрочки себе ни испросил.



Не моли о любви, безнадежно любя,

Не броди под окном у неверной, скорбя.

Словно нищие дервиши, будь независим -

Может статься, тогда и полюбят тебя.



Не давай убаюкать себя похвалой -

Меч судьбы занесен над твоей головой.

Как ни сладостна слава, но яд наготове

У судьбы. Берегись отравиться халвой!



Порою некто гордо мечет взгляды: "Это я!"

Украсит золотом свои наряды: "Это я!"

Но лишь пойдут на лад его делишки,

Внезапно смерть выходит из засады: "Это я!"



Встанем утром и руки друг другу пожмем.

На минуту забудем о горе своем,

С наслажденьем вдохнем этот утренний воздух,

Полной грудью, пока еще дышим, вдохнем!



От нежданного счастья, глупец, не шалей.

Если станешь несчастным - себя не жалей.

Зло с добром не вали без разбора на небо:

Небу этому в тысячу раз тяжелей!



Попрекают Хайяма числом кутежей

И в пример ему ставят непьющих мужей.

Были б столь же заметны другие пороки -

Кто бы выглядел трезвым из этих ханжей?!



Пусть я плохо при жизни служил небесам,

Пусть грехов моих груз не под силу весам -

Полагаюсь на милость единого, ибо

Отродясь никогда не двуличничал сам!



Вместо злата и жемчуга с янтарем

Мы другое богатство себе изберем:

Сбрось наряды, прикрой свое тело старьем,

Но и в жалких лохмотьях останься царем!



Этот райский, с ручьями журчащими, край -

Чем тебе не похож на обещанный рай?

Сколько хочешь, валяйся на шелковой травке,

Пей вино и на ласковых гурий взирай!



Скакуна твоего, небом избранный шах,

Подковал золотыми гвоздями Аллах.

Путь-дорогу серебряным выстелил снегом,

Чтоб копыта его не ступали во прах.



Гонит рок нас по жизни битой, как мячи.

Ты то влево, то вправо беги - и молчи.

Только тот, кто устроил нам бешеный гон,

Он один знает смысл его скрытых причин.



Чтоб добиться любви самой яркой из роз,

Сколько сердце изведало горя и слез.

Посмотри: расщепить себя гребень позволил,

Чтобы только коснуться прекрасных волос.



Не зарекайся пить бесценных гроздей сок,

К себе раскаянье ты пустишь на порог.

Рыдают соловьи и расцветают розы...

Ужели в час такой уместен твой зарок?



Все, что видим мы, видимость только одна.

Далеко от поверхности моря до дна.

Полагай несущественным явное в мире,

Ибо тайная сущность вещей не видна.



Я познание сделал своим ремеслом,

Я знаком с высшей правдой и низменным злом.

Все тугие узлы я распутал на свете,

Кроме смерти, завязанной мертвым узлом.



Здесь владыки блистали в парче и в шелку,

К ним гонцы прилетали на полном скаку.

Где все это? В зубчатых развалинах башни

Сиротливо кукушка кукует: "Ку-ку..."



На зеленых коврах хорасанских полей

Вырастают тюльпаны из крови царей,

Вырастают фиалки из праха красавиц,

Из пленительных родинок между бровей...



Не одерживал смертный над небом побед.

Всех подряд пожирает земля-людоед.

Ты пока еще цел? И бахвалишься этим?

Погоди: попадешь муравьям на обед!



Ни к другу не взывай, ни к небесам

О помощи. В себе ищи бальзам.

Крепись в беде. Желая кликнуть друга,

Перестрадай свое несчастье сам.



Старость - хилое дерево: корни истлели,

Листья сохнут, гранаты ланит опустели,

Крыша, дверь и подпорки стены бытия

Обветшали совсем и уж держаться еле.



Каждый молиться богу на собственный лад.

Всем нам хочется в рай, и не хочется в ад.

Лишь мудрец, постигающий замысел божий,

Адских мук не страшиться и раю не рад.



Знает твердо мудрец: не бывает чудес.

Он не спорит - там семь или восемь небес.

Раз пылающий разум навеки погаснет,

Не равно ль, муравей или волк тебя съест.



Много лет размышлял я над жизнью земной.

Непонятного нет ничего под луной.

Мне известно, что мне ничего не известно, -

Вот последняя правда, открытая мной.



Смысла нет, перед будущим дверь запирать,

Смысла нет между злом и добром выбирать.

Небо мечет вслепую игральные кости:

Все, что выпало, надо успеть проиграть.



Трудно замыслы бога постичь, старина.

Нет у этого неба ни верха, ни дна.

Сядь в укромном углу и довольствуйся малым:

Лишь бы сцена была хоть немного видна!



Трясу надежды ветвь, но где желанный плод?

Как смертный жизни нить в кромешной тьме найдет?

Тесна мне бытия печальная темница, -

О, если б дверь найти, что к вечности ведет!



Смертный, если не ведаешь страха - борись.

Если слаб - перед волей Аллаха смирись.

Но того, что сосуд, сотворенный из праха,

Прахом станет - оспаривать не берись.



Не устану в неверном театре теней

Совершенства искать до конца моих дней.

Утверждаю: лицо твое солнца светлее,

Утверждаю: твой стан - кипариса стройней.



Коль человек чужой мне верен - он мой брат,

Неверный брат - мой враг, будь проклят он стократ.

Лекарство иногда опасней, чем отрава,

Болезни иногда излечивают яд.



Если сана святого ты мечтаешь достичь,

Постарайся гордыню на время сломить.

Не тревожься о пище, не думай о смерти -

Будет время того и другого вкусить.



Может, стоит и следовать разуму, друг,

Только ты не прошел и полкруга наук,

Твой наставник - судьба, как базарный пройдоха,

Облапошит однажды - все выучишь вдруг.



Зачем прельщаешься обителью в мирах,

Где жизнь твоя рассыпавшийся в прах?

Ты ветра брат, а зажигаешь свечи,

И строишь кровлю на семи ветрах.



Коль умен ты, не станешь у корысти слугой - никогда,

Не склоняйся пред жадностью мудрой главой - никогда.

Будь бушующим пламенем, медленной влагой,

Но не прахом, что ветер развеет любой, - никогда.



Куда уйти от пламенных страстей,

Что причиняют боль душе твоей?

Когда б узнал, что этих мук источник

У той в руках, что всех тебе милей...



В том находишь забаву ты только один,

Унижая людей безо всяких причин.

Свой оплакивай жребий до самой кончины

И скорби, о глупец и глупцов господин.



Что, несчастный, ты хочешь от этих ослов?

Ты им мудрость несешь - отметают без слов.

Раз в году ключевою водой не напоят,

В день сто раз опозорят - вот весь твой улов…



Людей ночами не тревожил я,

Не вынуждал вопить "о Боже!" я.

Когда-нибудь в ночи за мной придут

И все возьмут, и самого меня.



Мне солнце грязью залеплять невмочь,

И тайны века возвещать невмочь.

Из моря мысли разум вынес жемчуг,

А мне от страха нанизать невмочь.



То облечет судьба меня в шелка,

То обдерет, как дольку чеснока,

Но об ее капризах долго думать -

Так превратишься скоро в старика.



Пить вино хорошо, если в сердце весна,

Если гурия рядом, нежна и страстна.

В этом призрачном мире, где тлен и руины,

Для забвенья заветная чаша дана.



Сокровенною тайной с тобой поделюсь,

В двух словах изолью свою нежность и грусть.

Я во прахе с любовью к тебе растворяюсь,

Из земли я с любовью к тебе поднимусь.



Не по бедности я позабыл про вино,

Не из страха совсем опустился на дно.

Пил вино я, чтоб сердце весельем наполнить,

А теперь мое сердце тобою полно.



Виночерпий нас видит с тобою насквозь,

Перед ним своей знатностью хвастаться брось.

Как обычай велит, выпей полную чашу -

И в застольное братство поверишь небось.



Полно, друг, о мирском горевать и тужить, -

Разве вечно кому-нибудь выпало жить?

Эти несколько вздохов даны нам на время,

А имуществом временным что дорожить?



Я скитался всю жизнь по горам и долам,

Но нисколько свои не поправил дела.

Я доволен и тем - хоть превратности были, -

Все же жизнь и приятного много дала.



Говорят: "Будут гурии, мед и вино -

Все услады в раю нам вкусить суждено".

Потому я повсюду с любимой и с чашей, -

Ведь в итоге к тому же придем все равно.



Я над книгою жизни упрямо гадал,

Вдруг с сердечною болью мудрец мне сказал:

"Нет прекрасней блаженства - забыться в объятьях

Луноликой красы, чьи уста, словно лал".



За любовь к тебе пусть все осудят вокруг,

Мне с невеждами спорить, поверь, недосуг.

Лишь мужей исцеляет любовный напиток,

А ханжам он приносит жестокий недуг.



Не помилует время. Зачем горевать?

Кровью плакать и сердце тоской надрывать?

Пей вино, постарайся забыть про печали,

Этот круг нам с тобой не дано разорвать.



Знаю, сущность твоя недоступна уму,

Мои бунт иль покорность Тебе ни к чему.

Я, погрязший в грехах, жив одною надеждой:

Милосердный, простишь Ты рабу своему.



Вольно миг один живем на свете,

Не горюй, что рок нам ставит сети,

Ибо тела нашего основа:

Искра, капля, легкий прах и ветер.



Смысла нет постоянно себя утруждать,

Чтобы здесь, на земле, заслужить благодать.

Что тебе предначертано, то и получишь.

И не больше, ни меньше. И нечего ждать.



Тот гончар, что слепил чаши наших голов,

Превзошел в своем деле любых мастеров.

Над столом бытия опрокинул он чашу

И страстями наполнил ее до краев.



О невежда, вокруг посмотри, ты - ничто,

Нет основы - лишь ветер царит, ты - ничто.

Два ничто твоей жизни предел и граница,

Заключен ты в ничто, и внутри ты - ничто.



Ты измучен, мой друг, суетою сует,

А забот тебе хватит на тысячу лет.

Не горюй о прошедшем - оно не вернется,

Не гадай о грядущем - в нем радости нет.



"Ад и рай - в небесах", - утверждают ханжи.

Я, в себя заглянув, убедился во лжи:

Ад и рай - не круги во дворе мирозданья,

Ад и рай - это две половины души.



"Как там в мире ином" - я спросил старика,

Утешаясь вином в уголке погребка.

"Пей! - ответил, - Дорога туда далека,

Из ушедших никто не вернулся пока".



"Надо жить, - нам внушают, - в постах и в труде!"

"Как живете вы - так и воскреснете-де!"

Я с подругой и чашей вина неразлучен,

Чтобы так и проснуться на страшном суде.



Бренность мира узрев, горевать погоди!

Верь: недаром колотиться сердце в груди.

Не горюй о минувшем: что было, то сплыло.

Не горюй о грядущем: туман впереди...



Был бы я благочестьем прославиться рад,

Был бы рад за грехи не отправиться в ад,

Но божественный сок твоих лоз, виноград,

Для души моей - лучшая из наград!



Если б я властелином судьбы своей стал -

Я бы всю ее заново перелистал

И, безжалостно вычеркнув скорбные строки,

Головою от радости небо достал!



Дух мой чистый, ты гость в моем теле земном!

Я с утра подкреплю тебя чистым вином,

Чтобы ты не томился в обители праха,

До того, как проститься со мной перед сном.



Если пост я нарушу для плотских утех -

Не подумай, что я нечестивее всех.

Просто: постные дни - словно черные ночи,

А ночами грешить, как известно, не грех!



Нам и еда, и сон не нужны вовсе были,

Пока из четырех стихий нас не слепили.

Но все, что дали нам, отнимут безусловно,

И станем мы опять щепоткой серой пыли.



Посылает судьба мне плевки по пятам,

Все поступки к дурным причисляет делам.

И душа собралась уходить и сказала:

«Что мне делать, коль дом превращается в хлам?»



Мы у Бога - игрушки творения все,

Во вселенной Его лишь владения все.

И к чему состязания наши в богатстве -

Мы, не правда ль, в одном заточении все?



Да, лилия и кипарис - два чуда под луной,

О благородстве их твердит любой язык земной.

Имея двести языков - она всегда молчит,

А он, имея двести рук, не тянет ни одной.



Небо! Жалуешь ты почему подлецов?

Бани, мельницы - им, им - сиянье дворцов,

Человек благородный и хлеба не видит,

Наплевать я на небо такое готов.



Лучше скромная доля, чем славы позор,

А пенять на судьбу - это глупость и вздор.

Лучше пьяницей я прослыву в этом мире,

Чем ханжою меня назовет разговор.



Был ли в самом начале у мира исток?

Вот загадка, которую задал нам бог.

Мудрецы толковали о ней, как хотели, -

Ни один разгадать ее толком не мог.



Для тех, кто умирает, Багдад и Балх - одно;

Горька, сладка ли чаша - мы в ней увидим дно.

Ущербный месяц гаснет - вернется молодым,

А нам уж не вернуться.... Молчи и пей вино.



Жертвуй ради любимой всего ты себя,

Жертвуй тем, что дороже всего для тебя.

Не хитри никогда, одаряя любовью,

Жертвуй жизнью, будь мужествен, сердце губя!



Все - и десять умов, также девять небес, восемь райских ворот,

Семь созвездий - тебе по причинам шести песнь поет:

"Бог не создал еще существа, кто б тебе был подобен,

Кто пять чувств, все четыре стихии, три духа несет!"



Роза молвила: "Ох, мой сегодняшний вид

О безумстве, по сути, моем говорит.

Почему выхожу я в крови из бутона?

Путь к свободе сквозь тернии часто лежит!"



На пути Твоем - в поисках много племен,

Ищут всюду слова, но не суть и закон,

Суть же Истины в мире не всех озаряет,

Не познавший ее лишь болтать осужден.



Мир прекрасен, одежд его чудных не счесть,

Власть над сердцем людским смог навек он обресть.

Коль по правде - прекрасная это обитель,

Жаль одно - вот дела в ней бесчестные есть.



Всех бродяг, бедняков и больных знаешь Ты,

Всех беспомощных с горестью их знаешь Ты,

Если я позову Тебя, стоны услышишь,

А смолчу - и наречье немых знаешь Ты.



Сердце к злу тебя клонит - так делай добро!

Может узел распутать умело добро.

Если оба спешат стать навек твоим другом,

То в друзья выбирай себе смело добро!



Только суть, как достойно мужчин, говори,

Лишь ответствуя - слов господин - говори.

Уха два, а язык дан один не случайно -

Дважды слушай и раз лишь один говори!



Честолюбцем, к главенству способным, не будь,

Будь бальзамом, а жалу подобным не будь.

Коль не хочешь, чтоб в жизни тебя обижали,

Не внушай ты дурного и злобным не будь!



Рвется связей людских изначальная нить,

Привязаться к кому? Что - любить? С кем дружить?

Человечности нет. Лучше всех сторониться

И, души не раскрыв, пустяки говорить.



Чтоб безмерную радость дарило вино,

Чашу вечно в руках мне держать суждено!

Не смотри лишь на то, чем рука обладает,

И взгляни же, как мною владеет оно!



Страсть к тебе порвала одеяние роз,

В аромате твоем есть дыхание роз.

Ты нежна, блестки пота на шелковой коже,

Как роса в чудный миг раскрывания роз!



Когда розы цветут, надо деньги иметь,

Надо чашей с вином беспрерывно владеть!

Не гордись, о, почтенный, умом или званьем -

Надо щедрым прожить в этом мире суметь!



Понял я: одиночество лучше друзей,

Чтоб не видеть добра или зла у людей,

Чтобы строго в своей же душе разобраться, -

Лишь затем для людей быть меж строгих судей.



Только Бог! Ничего больше нет, знаю я,

Мне о том рассказала тетрадь Бытия.

Светом Истины сердце едва озарилось -

От неверья очистилась вера моя!



Полетел по лужайке, резвясь, ветерок,

Кипарис с высоты бросил дерзкий упрек:

"Веешь низко, со мною тебе не сравниться!"

Я сказал: "Близорук ты, хотя и высок!"



Ты одна в моем сердце лишь радость несла,

Горем сердце мое твоя смерть обожгла.

Лишь с тобой мог терпеть я все горести мира,

Без тебя - что мне мир и мирские дела?



Не достиг я воды, хоть от жажды страдал,

Не достиг я привала, хоть к людям взывал.

И, всегда обездолен, с сердечною болью,

Не достиг я той цели, о коей мечтал.



В майхане бытия из-за жизненных дел

Хор упреков невежд мне давно надоел.

Где мне силу найти, чтоб по этой дороге

Прошагать до мгновенья, где жизни предел?



Для чего бытие, раз уход предрешен?

Для чего алчный путь в жизни определен?

Если место предписано это оставить,

Для чего нам покой, кто на миг лишь рожден?



Путь любви ты избрал - надо твердо идти,

Блеском глаз затопить все на этом пути.

А достигнув терпением цели высокой,

Так вздохнуть, чтобы вздохом миры потрясти!



Плод ума мудрецов можно ль чувством стереть

Или завистью злато расплавить на медь?

Глупый - словно собака, мудрец - словно море.

Осквернить это море и псу не суметь!



Ну, допустим, что будет тебе и почет

И желаний твоих исполненье придет,

Где же старых друзей ты и юности время

Обретешь в суете, меж почетных забот?



Не убудет луна твоя в месячный срок,

Украшая, был щедр к тебе скаредный рок.

Жизнь и мир этот, право, покинуть не трудно,

Но как трудно покинуть всегда твой порог!



Вы в дороге любви не гоните коня -

Вы падете без сил к окончанию дня.

Не кляните того, кто измучен любовью,-

Вы не в силах постичь жар чужого огня.



Быть в глазах не воде, а слезам суждено,

Быть для горя терпение другом должно.

Или долгой быть жизнь должна в меру страданья,

Иль должно в меру жизни быть кратким оно.



В сад я в горести вышел и утру не рад,

Розе пел соловей на таинственный лад:

"Покажись из бутона, возрадуйся утру,

Сколько чудных цветов подарил этот сад!"



Тот, кто в сердце своем тайны духа познал,

Тот читает в сердцах, кто б пред ним ни стоял.

Сам он - море, ныряльщик и жемчуг бесценный!

Вникни в мудрость того, что сейчас я сказал!



Сколько тех, кто не смог дотянуть до утра,

Сколько тех, кто не знает дороги добра!

Сколько тех, кто позорили лик человека -

В украшеньях из золота и серебра!



Люди веры проникли в высокую суть,

Недалеким туда не дано заглянуть.

И забавно ведь, что в постижении Правды

Часто видит народ еретический путь!



Звонкой песней всех струн воспевай ты вино,

Говорящего дело не слушать - грешно.

И не будь никогда ниже вьючной скотины,

Коей воду испить лишь под свист суждено.



Коль не пью я вина - значит, я не созрел,

Если пью я всегда, то позор - мой удел.

Можно пить мудрецу, также шаху, бродяге,

Так не пей, раз одним из них стать не сумел!



Плачут очи мои из-за цепи разлук,

Плачет сердце мое от сомнений и мук.

Плачу жалобно я и пишу эти строки,

Плачет даже калам, выпадая из рук...



Боже, если грехи я большие свершил,

То свои же я душу и тело губил!

Я в твоем милосердии твердо уверен -

Вот пришел с покаяньем... и вновь нагрешил!



Тех, кто щедр, за былинку горой одарят

И за вздох лишь один прегрешенья простят.

Там, где тварям живым Бог всегда расположен,

Сто заблудших простят за один только взгляд.



От любви к Тебе сердце скорбит все сильней,

Руку помощи, Боже, дай в скорби моей!

Если в чем-то в делах я Тебя недостоин,

Для меня-то есть все в благодати Твоей!



Приходи, ведь душевный покой - это ты!

Ты пришла! И не кто-то другой - это ты!

И не ради души - ради нашего Бога

Дай увериться, тронуть рукой - это ты!



Я любимую радостно вновь обниму

И из памяти зло моих дней изыму.

Хотя пьяный словам мудрецов не внимает,

Но уж эти слова я, конечно, пойму!



Ветром в кудри ее залететь нелегко,

И страданий в любви не иметь нелегко.

Говорят, что глазам ее лик недоступен -

Оком пьяным, конечно, глядеть нелегко!



Ты, стремящийся в вечность дорогу найти,

Можешь в светлой молитве ты много найти.

Бог - в тебе, а великое небо есть в сердце,

Лишь в себе - где еще тебе Бога найти?



По дороге идешь - незаметным иди,

В бытии у людей чувств плохих не буди!

Не кажись предводителем возле мечети

И в имамы поэтому не угоди.



Кому ключ от преград дан, чтоб им обладать,

Тот от жизни своей властен след оставлять.

Высших благ он людьми должен быть удостоен!

Кто уныл? Надо радости жизни вкушать!



Сердце, в жизни от пьянства подальше держись,

Полных кубков в застолии ты сторонись!

Есть в вине - исцеление, в пьянстве - страданье,

Ты не бойся лекарства, болеть - берегись.



Каждый миг, о кумир, ты жеманной не будь,

В себялюбии столь постоянной не будь.

Шагом ровным иди и не хмурь больше брови,

Для влюбленных врагом непрестанно не будь!



Не преследуй людей по наветам чужим,

Меж людей будь разумен, и добр, и терпим.

Скажешь: "Зло я творил не по собстенной воле".

Не поверит никто оправданьям твоим!



Мы не знаем, протянется ль жизнь до утра...

Так спешите же сеять вы зерна добра!

И любовь в тленном мире к друзьяи берегите

Каждый миг пуще золота и серебра.



Эта тайна вне тайн и мечтаний, что есть,

Этот свет ярче всяких сияний, что есть.

И не радуйся всякому делу, что в мире

Для тебя всех превыше деяний, что есть.



Мир прекрасен! На все благородно взирай!

Нам для жизни Господь подарил этот рай!

За бездомность, которую друг не осудит,

Горьким словом упрека ты нас не карай.



Кто растит свою плоть на вакуфе чужом,

Станет хитрой лисой, будь рожден даже львом.

Если ты бескорыстен, то дай подтвержденье,

Что не радуешь плоть ты вакуфа куском.



Верен времени будь и к Кавсару клонись,

Рай и ад позабудь и от них откажись.

Шелк чалмы на вино променяй, и без страха,

Обмотавшись тряпицей, ты блеска лишись!



Ты доколь огорчения будешь терпеть,

Чтобы в жизни двухдневной в делах преуспеть?

Пей вино! Перестань быть корыстным и жадным!

Где Карун и где клад? - вот на это ответь!



Осветил мою душу подруги приход,

Улыбнулось мне счастье меж многих невзгод.

Пусть померкнет луна. И с угасшей свечою

Ночь с тобой для меня - словно солнца восход.



От огня твоей страсти лишь дым исходил,

Сердцу мало надежд он с собой приносил.

Повстречаться с тобой я прилежно старался,

Но раз не было счастья - бесплоден мой пыл!



Не сраженных тобой наповал в мире нет,

Кто бы разум притом не терял, в мире нет.

И, хоть ты ни к кому не питаешь пристрастья,

Кто любви бы твоей не желал, в мире нет.



Я сказал: "Мир и царства - творенье Твое,

Во вселенной безбрежно владенье Твое!"

Ты ответил: "О нас ничего не узнаешь,

Что узнал ты о нас - заблужденье твое!"



Говорит мне душа - влюблена в его лик,

Звук речей его в самое сердце проник.

Перлы тайн наполняют мне душу и сердце,

Но сказать не могу - пригвожден мой язык!



Думал я, что верны обещанья твои,

Постоянства полны обещанья твои.

Нет, не знал я, что, как и столпы мирозданья -

Свет очей! - непрочны обещанья твои!



На застолии рока халва есть и лук,

Наслаждения встреч не полны без разлук.

Если встретится день, преисполненный счастья,

Горечь ночи замкнет этот суточный круг.



Здесь, в обители старой, не станет мудрец

Полагать, что в богатстве есть счастья венец -

Лишь захочет присесть он, как смерть на пороге,

Говорит, стиснув руку: "Вставай, уж конец!"



Из ушедших никто не вернулся назад -

Тайны вечной завесы прилежно хранят.

Бытие прояснится в нужде - не в молитве,

Ведь молитва без веры - всего лишь обряд.



Бытие твое - миг жизни высшей, иной,

Опьяненье твое - от лозы неземной,

Погрузись с головой в воротник размышлений!

Твоя длань - продолжение длани другой.



Просило сердце: "Поучи хоть раз!"

Я начал с азбуки: "Запомни - "Аз".

И слышу: "Хватит! Все в начальном слоге,

А дальше - беглый, вечный пересказ".



Миром правят насилие, злоба и месть,

Что еще на земле достоверного есть?

Где счастливые люди в озлобленном мире?

Если есть - их по пальцам легко перечесть.



Та душа, что не может над миром взлететь,

Попадает в раскаянья цепкую сеть.

Лишь в беспечной душе виден трепет веселья;

В мире можно лишь горя истоки узреть.



Тот - мужчина, кто честь не способен терять,

Ради чести готов он и жизнь проиграть.

Кто достоин в деяньях названия мужа,

Чем сильней, тем способней смиренье принять.



Коль на город колючка найдется одна,

То беднейшему в ногу вопьется она.

Хоть весам справедливость от века присуща,

Но, чтоб чашу склонить, все ж весомость нужна.



Сердце где, что отринуло б страсти вино?

Око где, в коем вере неверье равно?

Человек, кто бы смог от земли отрешиться,

Он-то где, кто лишь Истины видит зерно?



Тот - не муж, коль народ презирает его,

Добряком, снисходя, называют его.

Вот мошенник умышленно кажется добрым,

А хмельной в дурака превращает его!



Когда в сердце душа была заточена,

Обрела здесь жемчужины форму она.

Но лишь только расколется внешняя форма,

Тайна каждого станет пред всеми видна.



У аскета надежда на пост в рамазан,

У влюбленного ринда - на чашу и жбан.

Кто порадует Бога из них? - Неизвестно.

В разумении каждого - виден изъян!



Ради рая скитаться аскет будет рад,

Благородных пытает мученьями ад.

Говорят: нет в раю ни невзгод, ни страданий.

Ясно мне: бессердечных туда поместят!



Страсть не может с глубокой любовью дружить,

Если сможет, то вместе недолго им быть.

Вздумай курица с соколом рядом подняться,

Даже выше забора - увы - ей не взмыть.



Коль с любовью дано сердцу вдруг совладать,

То коня-то мечты нет труда оседлать.

Если сердца не будет - любовь бесприютна,

Нет любви - так зачем же и сердцу стучать?



Если любишь, то стойко разлуку терпи,

В ожиданьи лекарства страдай и не спи!

Пусть сжимается сердце, как роза в бутоне,

Жертвуй жизнью. И кровью тропу окропи!



У монахов - экстаз, в медресе все шумят,

Для любви же не нужен духовный обряд.

Будь он муфтий хоть сам и знаток шариата,

Где любовь суд вершит - все наречья молчат!



Надо выпить вина! Человечность нужна,

Сострадания боль жечь как пламя должна!

Надо Книгу Любви изучать непрестанно,

Чтоб учила быть пылью пред другом она!



Встань от сна! Ночь для таинств любви создана,

Для метаний у дома любимой дана!

Где есть двери - они запираются на ночь,

Только дверь у влюбленных - открыта она!



Когда к жизни Любовь меня в мир призвала,

Мне уроки любви она сразу дала,

Ключ волшебный сковала из сердца частичек

И к сокровищам духа меня привела.



У тюльпана ты цвет свой пурпурный взяла,

Тебе лилия юности суть отдала.

Была роза, она на тебя походила -

Передав тебе жизнь, она робко ушла.



Нет голов, где не зрела бы тайна своя,

Сердце чувством живет, ничего не тая.

По дороге своей идет каждое племя...

Но любовь - ураган на путях бытия!



Все изваяно в мире из глины одной,

В сердце - дух, нет обители духа иной.

Небеса и стихии, и птицы, и звери -

Сути Духа лишь отблеск и отклик земной.



Что есть горе, чтоб так безутешно рыдать

Или флаги веселья в пиру приспускать?

Прежде, чем принесет оно горькую смуту,

Из владений души его надо изнать!



Ест богач свой кебаб на обед - все пройдет,

Пьет хмельное вино он чуть свет - все пройдет.

А дервиш мочит хлеб в свой нищенской чашке,

Бесприютный, в лохмотья одет - все пройдет...



Веселись - это путь всех гуляк и бродяг,

Веселись, если мир весь в огне передряг.

Каждый весел во здравии, в счастии полном,

Веселись, когда все в этой жизни не так!



Если сможешь, то к пьяным ты строгим не будь,

Свои козни и хитрости лучше забудь.

Если хочешь ты страстно в своей жизни покоя,

То почаще смотри ты на девичью грудь!



Если знанья вино сможешь в разум впитать,

То молчи - тайн великих не смей продавать!

И ушей не ищи ты для слов драгоценных -

Станешь морем бескрайним, коль будешь молчать!



Что от страсти к тебе я, страдая, вкусил?

Днем и ночью я боль и несчастье сносил,

Мое сердце в крови, и душа исстрадалась,

И глаза мои влажны, а сам я - без сил.



Златом можно красавиц любых покорить,

Чтоб плоды этих встреч и сорвать, и вкусить.

А нарцисс-венценосец уж голову поднял, -

Погляди! Златом можно от сна пробудить!



Много зла, что казалось мне раньше добром,

И добра, что ко мне обернулось лишь злом!

Я не знаю, чего я хочу? Дай мне, Боже,

То, что благо внесет в мою душу и дом!



Не завидуй - почувствуешь гнет над собой,

А унизишь кого - он навек пленник твой.

Пока можешь, поддерживай ближних в невзгодах,

Тот, кому ты помог, будет рядом с тобой.



Тот - дервишь, кто по жизни безвестным идет,

Бескорыстный, наград и подачек не ждет.

Даже в пламени бедности вечно сгорая,

Он чужого плода никогда не сорвет.



Ты пришел, чтоб над нами властителем быть,

Так опомнись, чтоб этого зла не свершить!

Был никем ты вчера, ты никем станешь завтра,

Знаешь только, как можешь сегодня прожить.



Не ищи себе друга по чуждым углам,

С ним невзгоды свои не дели пополам.

Будь один, сам найди от страданий лекарство,

Утешитель же твой пусть излечится сам.



Ищешь Бога ты всюду и ночью, и днем,

Ищешь ты вне себя, слеп в мечтаньях о Нем.

Бог тебе говорит на наречиях разных:

"Ищешь где и кого? Я - в тебе же самом!"



К тайнам ты не пускай подлеца - их скрывай,

И секреты храни от глупца - их скрывай,

Посмотри на себя меж людей проходящих,

О надеждах молчи до конца - их скрывай!



Если ты удручен и измучен судьбой,

К небесам обращенный бесплодной мольбой,

Берегись! - и из рук подлеца даже воду

Не бери, хоть бы пламя играло с тобой!



В мире радость твори и другим и себе,

Живи вольно, вручив свое тело судьбе.

Откажись от того, чего завтра лишишься,

Живи всласть, не сгорая в бесплодной борьбе!



Живи правильно, будь тем доволен, что есть,

Живи вольно, храни и свободу, и честь.

Не горюй, не завидуй тому, кто богаче,

Кто беднее тебя, - тех на свете не счесть!



Не теряй никогда в жизни мудрости суть,

Не теряй, чтоб к добру или злобе прильнуть!

Ты - и путник, и путь, и привал на дороге, -

Не теряй же к себе возвращения путь!



Коль не дашь всем помехам и связям отказ -

Не свершишь ты ни разу достойно намаз.

Не покинешь силков нищеты или скорби,

Не отрекшись от всех - от себя и от нас!



Как дитя ты, о сердце, по малости лет -

Есть горенье желаний, отваги же нет.

Где взять дружбу без боли разлуки полнощной,

Не узрев искушенья сжигающий свет?



О, невежеством пьяное сердце мое,

Ты доколь будешь славить пустое житье?

Если ты не исчезло в пучине из пены,

Так доколь не оставишь распутство свое?



Мусульманин, еврей иль язычник ты есть -

Жертвуй жизнью, чтоб душу до Бога донесть.

Будь прямой, как стрела, в соблюдении веры!

Иль - лежать в колчане тебе скромная честь.



Будешь людям служить - будешь ими любим,

Другом верным, желанным становишься им.

Муравья лучше гостем принять в своем доме,

Чем быть принятым в дом Соломоном самим.



О лекарствах для тяжких больных знаешь Ты,

Толк в леченье, в спасении их знаешь Ты.

Рассказал бы Тебе я о ранах сердечных,

Но ведь, как обо всем, и о них знаешь Ты.



Он явился ко мне: "Если ищешь меня,

Почему ты в исканьях того, кто не я?

Если ты вне себя, я - есть ты, ты стал мною,

Не ищи сам себя на кругах бытия!"



Не исполнивши мудрых велений тебе,

Свойств души благородной ты жаждешь себе.

Не искавшему путь вряд ли путь и укажут -

Постучись - и откроются двери к судьбе!



Благородные люди, друг друга любя,

Видят горе других, забывают себя.

Если чести и блеска зеркал ты желаешь, -

Не завидуй другим, - и возлюбят тебя.



Ты беспечен, Омар, не шагай в бытии -

Между безднами небытия ведь идти!

И как был ты ничем при начале творенья,

Так стократно ничем удалишься с пути!



Тем, что свыше дано, ты одним и богат,

Не терпи столько мук от сердечных услад.

Не бери же ты на душу тяжкую ношу -

Все оставишь, уйдешь, не вернешься назад.



Кто рожден в красоте счастья лик созерцать,

Тому мир будет множеством граней мерцать -

Украшает шитьем для красавицы платье

И умеет изнанку душой понимать!



Кто познанья вино призван в жизни вкусить,

Обо всем, что - не Бог, должен он позабыть.

Тем, кому дан язык, не дозволено видеть,

Тем, кто зрячим рожден, не дано говорить.



Неразумные люди с начала веков

Вместо истины тешились радугой слов;

Хоть пришли им на помощь Иисус с Муххамедом,

Не проникли они в сокровенность основ.



Почему в барабан этот снова стучат? -

Чтобы сокол заблудший вернулся назад.

Почему этой птице глаза прикрывают? -

Чтоб не видел ненужное сокола взгляд.



Дух - ты разум, Всеведущим в мире ты будь

И ищи милосердия праведный путь!

Белый сокол ты в добрых руках у Султана,

И в руинах ли место познавшему суть?



Нужен жемчуг - ныряльщиком надобно стать

И четыре уменья в себе воспитать:

Верить другу, готовым быть с жизнью расстаться,

Не дышать и в кипучую бездну нырять!



Зелень, розы, вино мне судьбою даны,

Нет, однако, тебя в этом блеске весны!

Без тебя мне ни в чем не найти утешенья,

Там, где ты, - мне другие дары не нужны!



"Бог один, лишь Аллах!" - это умный кричит;

"Друг иль враг?" - усомнившись, глупец говорит.

Море в вечном волненье. На волнах качаясь, -

"Я - причина волненья!" - соломинка мнит.



Благородству присущи и смелость и честь,

Это все в мудрецах многоопытных есть.

В чем же тайна любви к кучке праха земного?

Грязь на лик благородства не может осесть!



Коль с родным рудником связь земную порвал,

Оглянись, что ты есть и куда ты попал!

Потерял ты в душе то, что вложено Богом,

И дорогу ко храму его потерял!



Кто письмо красноречья пером начертал,

Как алиф стан любимой притом начертал.

Начертал он однажды его для примера,

Ученик же стократно потом начертал.



Свод законов для жизни несет шариат,

В исполненье его обретешь тарикат.

В сочетанье науки и чистых деяний

Драгоценности истины в мире лежат.



Когда время придет и душа отлетит,

Вещи к сути своей этот миг возвратит.

Мудрый ход бытия и четыре стихии

Вдруг утратят навек человеческий вид.



Не от слова идет к людям Истины суть,

За дары не дано в ее тайны взглянуть.

Пока сердце не в ранах, не страждешь полвека,

Не покажут тебе к озарению путь.



Если в гуще толпы ты безмолвно живешь,

Ты, о сердце, колосья безбожия жнешь.

Удались, терпеливый, в пустынную землю, -

Подивишься тому, что ты там обретешь.



Говорят, человек ремесло должен знать,

С идеалом отца все деянья сверять.

В наше время, однако, иначе считают:

«Пустяки! Надо золотом лишь обладать!»



Не пристало хороших людей обижать,

Не пристало, как хищник в пустыне, рычать.

Не умно похваляться добытым богатством,

Не пристало за знанья себя почитать!



Посмотри, караван в бытие к нам ведут,

Как шагают свободно, без тягостных пут!

Им, идущим, неведомы наши заботы,

Посему так беспечно идут и идут…



Ты, чей облик свежее пшеничных полей,

Ты михраба из райского храма милей!

Тебя мать при рожденье омыла амброю,

Подмешав в аромат капли крови моей!



Пока сердца глаза не сумеешь раскрыть,

До тех пор прозорливым не сможешь ты быть.

Выпей чашу вина вот из этого жбана,

Не теряй же надежды ведущую нить!



Не ищи друга в мире, в обители лжи,

И хадис этот мудрый к себе приложи:

«Со страданьем мирись и не жди исцеленья,

Не ищи утешителя и не тужи!»



Эй, возникший из семени, вслушайся, друг:

Есть губительных свойств и бесчестия круг.

Избегай же бахвальства, стяжательства, спеси,

Черной зависти, скупости, жадности рук!



О, ходжа, коль дела неудачно идут,

Если не о тебе в хутбе речи ведут,

Не тужи! Стань владетелем дел сего мира,

Если жадность с корыстью тебя не убьют.



Надо зрячим во взглядах и в виденье быть,

Отстраненным от благ научиться прожить.

Не дано тебе зрение виденья Бога,

Раз не можешь величье Его оценить.



Не стремись ты вперед и кичливым не будь,

Сам собою пребудь, но ленивым не будь.

Если Богу единому хочешь молиться,

Не гляди, не внимай. Нетерпимым не будь!



Прекратишь ли ты злато считать, наконец,

И огнем беспощадным пылать, наконец?

Лишь два дня был ты в топке, наполненной горем,

И что ждет, наперед не узнать, наконец!



С влажной розы ты, сбросив стыдливый покров,

Принесла мне сумятицу в виде даров.

С волосок твоя талия! Лик покажи мне!

Я расплавлен как воск и к страданьям готов!



Ты как будто сначала дружила со мной,

Но потом враждовать вдруг решила со мной,

Не отчаялся я, что судьба отвернулась:

Вдруг, по-прежнему станешь ты милой со мной?



Ты - рудник, коль на поиск рубина идешь,

Ты - любим, коль надеждой свиданья живешь.

Вникни в суть этих слов - и нехитрых, и мудрых:

Все, что ищешь, в себе непременно найдешь!



Умертвить червь порока - желанье одно,

От людей быть далеко - желанье одно.

В стороне бы держаться при том, что творится,

От превратностей рока - желанье одно.



В облаках ты паришь - с облаков низведут,

Благоденствуешь - силой к нужде приведут.

Распрощайся с невежеством, если не поздно,

Не обидь никого, если с просьбой придут.



В теле мира душа - это Истины суть,

Твари - чувства, что миру наполнили грудь.

Элементы, природа - лишь органы тела,

Все в единстве проходит начертанный путь!



Мы в наперсниках были у чаши вина -

И в свиданиях тайна была нам нужна -

Как боялись в поступках себя опозорить!

Опозорены ныне - молва не страшна!



Признаешь превосходство других, значит - муж,

Коль хозяин в поступках своих, значит - муж.

Чести нет, в униженье того, кто повержен,

Добр к упавшим в несчастии их, значит - муж!



Человек - это истина мира, венец -

Знает это не каждый, а только мудрец.

Выпей каплю вина, чтоб тебе не казалось,

Что творения все - на один образец.



Помни толки толпы - ветер, он лишь шумит!

Тех, кто радость душе непрерывно дарит,

Не губи никогда, вняв пустым наговорам, -

Мир, как мы, в своей памяти много хранит!



Эй, несчастный, ты выпей, не плачь - веселись!

От времен и безвременья весь отделись!

Жар тоски окропи этой чудною влагой

До того, как душа взмоет в светлую высь!



Ниспошлют испытанье - что сделаешь ты?

Причинишь ли страданье - что сделаешь ты?

Если горем убитый в моленье бессонном

Оскорбит тебя бранью - что сделаешь ты?



Оба глаза закрой - сердце станет, как глаз,

Мир другим ты узришь, окружающий нас.

Откажись же от личных своих притязаний -

Одобренье последует в этот же час!



Лик твой - день, с ним и локоны в дружбе всегда,

Роза - ты, а в шипах - разлученья беда.

Твои кудри - кольчуга, глаза - словно копья,

В гневе ты - как огонь, а в любви - как вода!



О, кумир! Дружбу ты почему прервала?

Где же верность твоя в это время была?

Я хотел за шальвары твои ухватиться -

Ты рубашку терпенья мою порвала!



Свет очей, вдохновение наших сердец!

Наш удел - лишь мучение наших сердец!

От разлуки душа вдруг к губам подступила,

Встреча лишь - исцеление наших сердец!



Тот, кто пользу умеет извлечь из вина,

Разве пьян? Голова его дивно ясна.

Для глупца при излишестве вред несомненен,

При разумном питье - только польза одна.



Пусть весь мир перед шахом покорный лежит,

Ад - плохим, рай же праведным принадлежит.

Четки - ангелам, свежесть заоблачным кущам,

Нам - любимых и души их дать надлежит.



Ищешь чашу Джамшидову каждый ты миг,

Весь в сомненьях - путь верный искать не привык.

Посмотри, ведь частицы души - это чаши,

Где, как в зеркале, виден творения лик!



Если в месяце дее кислит виноград,

Отчего он потом нам - источник услад?

Кто-то смог изготовить рубаб из полена,

А среди тростника флейты нежно шумят.



В дом питейный ты зря, наугад, не ходи,

Коль с монахами терпишь разлад - не ходи.

Этот путь - петь людей одиноких и гордых, -

В уголок этот ты для услад не ходи!



В час, когда совершилось начало начал,

Рад был каждый и большего не ожидал.

Спор о большем всегда становился лишь ссорой -

Вот мораль, чтобы жадным ты в жизни не стал.



Считай, что ты достиг желанного в делах,

Считай - жизнь кончилась, и ты - безмолвный прах.

Ты говорил, что ты желанного добьешься,

Считай, хоть вряд ли так, - что все в твоих руках.



Ты представь, что ты в жизни высоко взлетел,

Ты представь, что сполна получил, что хотел.

Взял сокровища в жизни ты полною мерой,

Ты представь: все оставить - конечный удел!



Две Каабы для веры нам создал Творец -

Бытия и сердец, это - веры венец.

Поклоняйся Каабе сердец, пока можешь,

Выше тысяч Кааб - и одно из сердец!



Не мужчина, кто холить свой облик привык,

Кто стремится понравиться каждый свой миг.

Будь же мужествен всюду, укрась свою душу,

Ибо женщина - муж, украшающий лик!



Не тоскуй же! Пока этот мир будет жить,

Людям имя твое и твой след не забыть.

Пока на небе движутся стройно светила,

Мысль твоя - это к сути незримая нить.



Нет надежд у меня на свиданье с тобой,

Нет терпенья на миг - что поделать с собой!

В сердце мужества нет, чтоб поведать о горе…

Что за дивная страсть вручена мне судьбой!



Эй, идущий, ты слаб в передряге не будь,

Будь спокоен, подобным бродяге не будь!

В свою душу всмотрись, прозорливый мужчина,

Ты - не зритель! В пути без отваги не будь!



Мир любви обрести без терзаний нельзя,

Путь любви отвести по желанью нельзя.

И пока от страданья не станешь согбенным,

Суть его донести до сознанья - нельзя!



Мест, где в чащах пурпурного нету вина,

Где красавицы нет, что нежна и стройна, -

Избегай, даже если там райские кущи, -

Вот совет. И в словах этих мудрость одна.



Дуновения вешней поры хороши,

Музыкальных созвучий хоры хороши,

Пенье птиц и ручей у горы хороши…

Но лишь с милой все эти дары хороши!



Здесь ристалище смерти, дорога невзгод,

Путь для тех, кто всегда лишь по вере живет.

Благородному надобно быть каландаром,

Чтоб бродягой идти без опаски вперед.



Не боится ни бурь, ни штормов океан,

Человек! Отличай от людей обезьян!

Не рождается зло от добра и обратно…

Различать их нам взгляд человеческий дан!



Осуждает Господь этих жадных людей,

И скупец гибнет в жарком огне, как злодей.

Так пророком начертано: лучше неверный,

Если он мусульманина будет щедрей.



Ты, кто жизнь дорогую по ветру пустил

И со смертью подчас непочтительным был,

Рассчитал ты свой путь наперед лет на двести,

Но у рока отсрочки на час не просил.



Люди в поисках в мире повсюду снуют,

От неведенья слезы кровавые льют.

Не дано им подняться до тайны великой,

И в бессилье кровавые басни плетут.



Если сутью наук всех людей овладеть,

То судьбы все равно избежать не суметь.

Тот приказ на челе, что от века начертан,

Не дано нам подчистить или просто стереть.



Лишь душа - светлой истины суть и ядро,

На одежде души - Божий лик и добро.

Все, что знак бытия в своем облике носит,

Есть иль Бог, иль сиянье Его серебра!



Не охотник - о дичи ты речь не веди,

О нечитанной книге нигде не суди!

Если Истина спросит о собственной сути, -

Об увиденном молви, а суть обойди.



От чела твоего - белых роз аромат,

Твои волосы мускуса запах хранят.

Из рубиновых уст блещут райские перлы,

У дверей твоих страх и смятенье царят.



В этом мире любовь - украшенье людей,

Быть лишенным любви - это быть без друзей.

Тот, чье сердце к напитку любви не прильнуло,

Тот осел, хоть не носит ослиных ушей!



Лучше локон любимой, лаская, схватить,

Лучше с нею вино искрометное пить,

До того, как судьба тебя схватит за пояс -

Лучше эту судьбу самому ухватить!



Сердце молвило: «Капле мы бедной равны.

Берегов нам не видеть далекой страны!»

Эта капля, попав в бесконечное море,

Закричала: «Мы - море большой глубины!»



Послушай, юноша, что старец произносит -

Он только суть одну тебя постигнуть просит:

Не должен ты дружить с безграмотным невеждой,

Не должен труд вершить, что пользы не приносит.



Человек этот жалкий мой ум изумил -

В этой жизни он ищет опор и стропил!

Хоть на свете не видно даров для живущих,

Он - как ветер и тень в расточительстве сил!



Смело к нищим иди, независимым будь,

С лика сердца пятно только смыть не забудь!

А заблудшему молви: познай свою душу -

И по сердцу тогда выбирай себе путь!



Сей жизни караван не мешкает в пути:

Повеселившись чуть, мы прочь должны уйти.

О том, что ждет товарищей, не думай,

Неси вина скорей, - уж рассвело почти.



На мир - пристанище немногих наших дней

Я долго устремлял пытливый взор очей,

И что ж? Твое лицо светлей, чем светлый месяц;

Чем стройный кипарис, твой чудный стан прямей.



Закрой коран, свободно оглянись.

И думай сам... Добром всегда делись

И зла не помни. А чтоб душой возвыситься -

К упавшему нагнись.



Как надоели мне несносные ханжи!

Вина подай, саки, и вот что: заложи

Тюрбан мой в кабаке и мой молельный коврик:

Не только на словах я враг всей этой лжи.



Одни о ереси и вере спор ведут,

Других сомнения ученые гнетут.

Но вот приходит страж и громко возглашает:

"Путь истинный, глупцы, лежит ни там, ни тут".



Нам с гуриями рай сулят на свете том.

И чаши полные, пурпуровым вином.

Красавиц и вина бежать на свете этом

Разумно ль, если к ним мы все равно придем?



В день завтрашний нельзя сегодня заглянуть,

Одна лишь мысль о нем стесняет мукой грудь.

Кто знает, много ль дней тебе прожить осталось?

Не трать их попусту, благоразумен будь.



Чтоб мудро жизнь прожить, знать надобно немало,

Два важных правила запомни для начала:

Ты лучше голодай, чем что попало есть,

И лучше будь один, чем вместе с кем попало.



Красой затмила ты Китая дочерей,

Жасмина нежного твое лицо нежней,

Вчера взглянула ты на шаха Вавилона

И все взяла: ферзя, ладьи, коней.



Чтоб угодить судьбе, глушить полезно ропот,

Чтоб людям угодить, полезен льстивый шепот,

Пытался я лукавить и хитрить,

Но всякий раз судьба мой посрамляла опыт.



Как полон я любви, как чуден милой лик,

Как много я б сказал и как мой нем язык!

Не странно ль, Господи? От жажды изнываю,

А тут же предо мной течет живой родник.



Египет, Рим, Китай держи ты под пятой,

Владыкой мира будь, - удел конечный твой

Ничем от моего не будет отличаться:

Три локтя савана и пядь земли сырой.



Не ставь ты дураку хмельного угощенья,

Чтоб оградить себя от чувства отвращенья:

Напившись, криками он спать тебе не даст,

А утром надоест, прося за то прощенья.



Я пью, - что говорить, но не буяню спьяну;

Я жаден, но к чему? Лишь к полному стакану.

Да, свято чтить вино до смерти буду я,

Себя же самого, как ты, я чтить не стану.



Во мне вы видите чудовище разврата?

Пустое! Вы ль, ханжи, живете так уж свято?

Я, правда, пьяница, блудник и мужелюб,

Но в остальном - слуга послушный шариата.



То не моя вина, что наложить печать

Я должен на свою заветную тетрадь:

Мне чернь ученая достаточно знакома,

Чтоб тайн своей души пред ней не разглашать.



Хоть мудрый шариат и осудил вино,

Хоть терпкой горечью пропитано оно, -

Мне сладко с милой пить. Недаром говорится:

"Мы тянемся к тому, что нам запрещено".



Сядь, отрок! Не дразни меня красой своей!

Мне пожирать тебя огнем своих очей

Ты запрещаешь... Ах, я словно тот, кто слышит:

"Ты кубок опрокинь, но капли не пролей!"



Суровый рамазан велел с вином проститься.

Где дни веселые? О них нам только снится.

Увы, невыпитый стоит в подвале жбан,

И не одна нетронутой ушла блудница.



Кумир мой, вылепил тебя таким гончар,

Что пред тобой луна стыдится своих чар.

Другие к празднику себя пусть украшают,

Ты - праздник украшать собой имеешь дар.



Старайся принимать без ропота мученья,

Не жалуйся на боль - вот лучшее леченье.

Чтоб стал ты богачом, за нищенский удел

Благодари светил случайное стеченье.



Друг, в нищете своей отдай себе отчет!

Ты в мир ни с чем пришел, могила все возьмет.

"Не пью я, ибо смерть близка", - мне говоришь ты;

Но пей ты иль не пей, она в свой час придет.



Цветам и запахам владеть тобой доколе?

Доколь добру и злу твой ум терзать до боли?

Ты хоть Земземом будь, хоть юности ключом, -

В прах должен ты уйти, покорен общей воле.



Жильцы могил гниют дни, месяцы, года,

Немало их частиц исчезло без следа.

Какой же хмель свалил их с ног и не дает им

Прийти в сознание до Страшного суда?



О чудо четырех стихий, внемли ты вести

Из мира тайного, не знающего лести!

Ты зверь и человек, злой дух и ангел ты;

Все, чем ты кажешься, в тебе таится вместе.



Доколе будешь нас корить, ханжа ты скверный,

За то, что к кабаку горим любовью верной?

Нас радует вино и милая, а ты

Опутан четками и ложью лицемерной.



Бокала полного веселый вид мне люб,

Звук арф, что жалобно притом звенит, мне люб.

Ханжа, которому чужда отрада хмеля,

Когда он за сто верст, горами скрыт, - мне люб.



Пей! Будет много мук, пока твой век не прожит,

Стечение планет не раз людей встревожит;

Когда умрем, наш прах пойдет на кирпичи

И кто-нибудь себе из них хоромы сложит.



Когда под утренней росой дрожит тюльпан,

И низко, до земли, фиалка клонит стан,

Любуюсь розой я: как тихо подбирает

Бутон свою полу, дремотой сладкой пьян!



У занимающих посты больших господ

Нет в жизни радостей от множества забот,

А вот подите же: они полны презренья

Ко всем, чьи души червь стяжанья не грызет.



Когда вы за столом, как тесная семья,

Опять усядетесь, - прошу вас, о друзья,

О друге вспомянуть и опрокинуть чашу

На месте, где сидел средь вас, бывало я.



Кого из нас не ждет последний Страшный суд,

Где мудрый приговор над ним произнесут?

Предстанем же в тот день, сверкая белизною:

Ведь будет осужден весь темный люд.



Прославься в городе - возбудишь озлобленье,

А домоседом стань - возбудишь подозренье.

Не лучше ли тебе, хотя б ты Хизром был,

Ни с кем не знаться, - жить всегда в уединенье?



От стрел, что мечет смерть, нам не найти щита:

И с нищим и с царем она равно крута.

Чтоб с наслажденьем жить, живи для наслажденья,

Все прочее - поверь! - одна лишь суета.



На чьем столе вино, и сладости, и плов?

Сырого неуча. Да рок - увы - таков!

Турецкие глаза - прекраснейшие в мире -

Находим у кого? Обычно у рабов.



Я научу тебя, как всем прийтись по нраву,

Улыбки расточай налево и направо,

Евреев, мусульман и христиан хвали -

И добрую себе приобретешь ты славу.



Я знаю этот вид напыщенных ослов:

Пусты, как барабан, а сколько громких слов!

Они - рабы имен. Составь себе лишь имя,

И ползать пред тобой любой из них готов.



Джамшида чашу я искал, не зная сна,

Когда же мной земля была обойдена,

От мужа мудрого узнал я, что напрасно

Так далеко ходил - в моей душе она.



Дух рабства кроется в кумирне и в Каабе,

Трезвон колоколов - язык смиренья рабий,

И рабства черная печать равно лежит

На четках и кресте, на церкви и михрабе.



Богатством, слова нет, не заменить ума,

Но неимущему и рай земной - тюрьма.

Фиалка нищая склоняет лик, а роза

Смеется: золотом полна ее сума.



Страсть твоя - дворняжка, право слово,

Лай стоит, а толку никакого.

С хитростью лисы и с бденьем зайца,

С волчьим плутовством, как тигр, сурова.



Не таи в своем сердце обид и скорбей,

Ради звонкой монеты поклонов не бей.

Если друга ты вовремя не накормишь,

Все сожрет без остатка наследник-злодей.



Муж ученый, который мудрее муллы,

Но бахвал и обманщик, - достоин хулы.

Муж, чье слово прочнее гранитной скалы, -

Выше мудрого, выше любой похвалы!



И с другом и с врагом ты должен быть хорош!

Кто по натуре добр, в том злобы не найдешь.

Обидишь друга - наживешь врага ты,

Врага обнимешь - друга обретешь.



Что не стыдишься низкого разврата,

Отказа от запретов шариата?

Весь мир себе, допустим, заберешь -

Но все ж его оставишь ты когда-то…



Тому, кто ощутил, что жизнь сгорела вся,

Не стыдно ль строить дом, тяжелый груз неся?

Мы убедились в том, что жизнь - всего лишь ветер,

Тот в горе будет, кто на ветер оперся.



Из-за того, что не пришло, ты не казни себя,

Из-за того, что отошло, ты не кляни себя,

Урви от подлой жизни клок - и не брани себя,

Покуда меч не поднял Рок - живи, храни себя.



Были б добрые в силе, а злые слабы -

Мы б от тяжких раздумий не хмурили лбы!

Если б в мире законом была справедливость -

Не роптали бы мы на превратность судьбы.



Если гурия страстно целует в уста,

Если твой собеседник мудрее Христа,

Если лучше небесной Зухры музыкантша -

Все не в радость, коль совесть твоя не чиста!



Если вдруг на тебя снизошла благодать -

Можешь все, что имеешь, за правду отдать.

Но, святой человек, не обрушивай гнева

На того, кто за правду не хочет страдать!



Всяк, кто в сердце знак рассудка начертал, -

В жизни ни минуточки зря не расточал,

Богу ль он молился, грамогласно вопия,

Чарку ли он в руке, успокоенный, сжимал.



Коль жаждешь золота, стремишься к серебру,

Тебя не приведут усилия к добру.

С друзьями ешь, пока не охладел твой вздох,

Не то сожрут враги все яства на пиру.



Кто чар ее не избежал, отныне знает счастье,

Кто пылью лег у милых ног, душой впивает счастье.

Измучит, станет обижать, но ты не будь в обиде:

Все, что подобная луне нам посылает, - счастье!



Лик розы освежен дыханием весны,

Глаза возлюбленной красой лугов полны.

Сегодня чудный день! Возьми бокал, а думы

О зимней стуже брось: Они всегда грустны.



Ко мне ворвался ты, как ураган, господь! -

И опрокинул мне с вином стакан, господь.

Я пьянству предаюсь, а ты творишь бесчинства?

Гром разрази меня, коль ты не пьян, господь!



Свод неба - это горб людского бытия,

Джейхун - кровавых слез ничтожная струя,

Ад - искра из костра безвыходных страданий,

Рай - радость краткая, о человек, твоя!



Ты к людям милосерд? Да нет же, непохоже!

Изгнал ты грешника из рая отчего же?

Заслуга велика ль безгрешного простить?

Прости ослушника, о, милосердный боже!



Про вечность и про тлен оставим разговор,

В потоке мыслей я почувствовал затор.

Что может заменить вино в часы веселья?

Мгновенно перед ним стихает всякий спор.



Пусть пьяницей слыву, гулякой невозможным,

Огнепоклонником, язычником безбожным, -

Я, верен лишь себе, не придаю цены

Всем этим прозвищам - пусть правильным, пусть ложным.



Ты нагрешил, запутался, Хайам?

Не докучай слезами небесам.

Будь искренним! А смерти жди спокойно:

Там - или Бездна, или Жалость к нам!



Ты сегодня не властен над завтрашним днем,

Твои замыслы завтра развеются сном!

Ты сегодня живи, если ты не безумен.

Ты - не вечен, как все в этом мире земном.



Где теперь эти люди мудрейшие нашей земли?

Тайной нити в основе творенья они не нашли.

Как они суесловили много о сущности бога, -

Весь свой век бородами трясли - и бесследно ушли.



Тот избранный, кем путь познанья начат,

Кто в небе на Бураке мысли скачет,

Главой поник, познавши суть свою,

Как небо, - и в растерянности плачет.



Всех, кто стар и кто молод, что ныне живут,

В темноту одного за другим уведут.

Жизнь дана не навек. Как до нас уходили,

Мы уйдем; и за нами - придут и уйдут.



Если розы не нам, - и шипов вместо дара довольно.

Если свет не для нас, - нам очажного жара довольно.

Если нет ни наставника, ни ханаки, ни нырки, -

С нас и церкви, и колокола, и зуннара довольно.



Ты сам ведь из глины меня изваял! - Что же делать мне?

Меня, словно ткань, ты на стене соткал. - Что же делать мне?

Все зло и добро, что я в мире вершу, ты сам предрешил,

Удел мой ты сам мне на лбу начертал! - Что же делать мне?



Кто губам прекрасным улыбку беспечную дал,

Кто в удел скорбящим печаль сердечную дал?

Пусть он не дал нам счастья, - довольно с нас и покоя,

Ибо многим он слезы и муку вечную дал.



Жаль, что впустую жизнь мы провели,

Что в ступе суеты нас истолкли.

О жизнь! Моргнуть мы не успели глазом

И, не достигнув ничего, - ушли!



И лица и волосы ваши красивы,

Вы, как кипарисы, стройны, горделивы.

И все же никак не могу я понять,

Зачем в цветнике у творца возросли вы?



Коль в роде отличишь моем ты признак родовой, саки,

То сто различий видовых возникнет пред тобой, саки.

Охотно отрекусь от них, а ты мне вдосталь дай вина,

И пусть я перестану быть тогда самим собой, саки!



То, что судьба тебе решила дать,

Нельзя не увеличить, ни отнять.

Заботься не о том, чем не владеешь,

А от того, что есть, свободным стать.



Если сердце захочет свободы и сбросит аркан,

То куда же уйти ему, кравчий? Ведь мир - океан!

И суфий, как сосуд узкогорлый, - неведенья полный,

Если выпьет хоть каплю, - ей богу, окажется пьян.



Вся книга молодости прочтена,

Увяла жизни ранняя весна.

Где птица радости? Увы, не знаю,

Куда умчалась, где теперь она?



Когда б скрижаль судьбы мне вдруг подвластна стала

Я все бы стер с нее и все писал сначала.

Из мира я печаль изгнал бы навсегда,

Чтоб радость головой до неба доставала.



Ты коварства бегущих небес опасайся.

Нет друзей у тебя, а с врагами не знайся.

Не надейся на завтра - сегодня живи.

Стать собою самим хоть на миг попытайся.



Месяц Дей уступает цветущей весне,

Книга жизни подходит к концу в тишине.

Пей вино, не горюй! Огорчения мира -

Яд смертельный, а противоядье в вине.



За мгновеньем мгновенье - и жизнь промелькнет.

Пусть весельем мгновение это блеснет!

Берегись, ибо жизнь - это сущность творенья,

Как ее проведешь, так она и пройдет.



Глянь на месящих глину гончаров, -

Ни капли смысла в головах глупцов.

Как мнут и бьют они ногами глину.

Опомнитесь! - Ведь это прах отцов.



"В Шабане месяце не троньте винных чаш!

Не пейте и в Раджаб!" - гласит нам веры страж.

Шабан, Раджаб - пора аллаха и пророка?

Что ж, - пейте в Рамазан. Уж этот месяц наш!



О небо, ты души не чаешь в подлецах!

Дворцы, и мельницы, и бани - в их руках;

А честный просит в долг кусок лепешки черствой,

О небо, на тебя я плюнул бы в сердцах!



Что гнет судьбы? Ведь это всем дано.

Не плачь о том, что вихрем сметено.

Ты радостно живи, с открытым сердцем

Жизнь не губи напрасно, пей вино!



Люблю вино, ловлю веселья миг.

Ни верующий я, ни еретик.

"Невеста - жизнь, какой угодно выкуп?"

- "Из сердца бьющий радости родник".



И я, седобородый, в силок любви попал.

И вот в руке сверкает искрящийся бокал!

Рассудок терпеливый сшил мне халат заслуг.

А рок мой прихотливый все в клочья изорвал.



Будь весел эти мгновенья, в которые ты живешь,

Люби луноликих красавиц, чей стан с кипарисом схож.

Поскольку ты здесь не вечен, старайся стать совершенным

И радуйся, если в мире друзей совершенных найдешь.



Никому не могу мою тайну открыть,

И ни с кем не могу я о ней говорить.

Я в таком состоянье, что суть моей тайны

Никогда, никому не могу разъяснить.



Коль можешь, не тужи о времени бегущем,

Не отягчай души ни прошлым, ни грядущим.

Сокровища свои потрать, пока ты жив:

Ведь все равно в тот мир предстанешь неимущим.



Этот свод голубой и таз на нем золотой

Долго будет кружиться еще над земной суетой.

Мы - незваные гости, - пришли мы на краткое время,

Вслед кому-то - пришли мы, пред кем-то - уйдем чередой.



Повторонье, подражанье - мира этого дела,

Если бы не повторенье, жизнь бы праздником была -

Награждались бы старанья, исполнялись бы желанья,

Тень угрозы бесполезной навсегда бы отошла.



Где вы, друзья, враги, где пери, дивы?

Где грусть и радость прошлого? - Ушли вы.

Так радуйтесь тому, что нам дано,

Пройдет оно, чем вы сегодня живы.



С людьми ты тайной не делись своей,

Ведь ты не знаешь, кто из них подлей.

Как сам ты поступаешь с Божьей тварью,

Того же жди себе и от людей.



Все не по-нашему свершается кругом,

Недостижима цель в скитании земном.

И в думах горестных сидим на перепутье -

Что поздно мы пришли, что рано мы уйдем.



Я презираю лживых, лицемерных

Молитвенников сих, ослов примерных.

Они же, под завесой благочестья,

Торгуют верой хуже всех неверных.



Если хочешь покоиться в неге блаженной

И у ног своих мир этот видеть надменный,

Перейди в мою веру. Учись у меня, -

Пей вино, но не пей эту горечь Вселенной!



Из кожи, мышц, костей и жил дана Творцом основа нам.

Не преступай порог судьбы. Что ждет нас, неизвестно там.

Не отступай, пусть будет твой противоборец сам Рустам.

Ни перед кем не будь в долгу, хотя бы в долг давал Хатам.



Тот избранный, кем путь познанья начат,

Кто в небе на Бураке мысли скачет,

Главой поник, познавши суть свою,

Как небо, - и в растерянности плачет.



Радуйся! Снова нам праздник отрадный настал!

Стол серебром, хрусталем и вином заблистал.

На небе месяц поблек, исхудал и согнулся,

Будто он сам от пиров непрерывных устал.



Когда твой светлый дух покинет тело,

Иной хозяин в дом твой вступит смело.

Но не узнать ему, что стало с тем,

Что жизнью, страстью, мыслью пламенело.



Друзья, дадим обет быть вместе в этот час,

В веселье на печаль совместно ополчась,

И сядем пить вино сегодня до рассвета!

Придет иной рассвет, когда не будет нас.



Пусть буду я сто лет гореть в огне,

Не страшен ад, приснившийся во сне.

Мне страшен хор невежд неблагородных,

Беседа с ними хуже смерти мне!



Лицемеры, что жизнью кичатся святой,

Грань кладут между телом и вечной душой.

Полный кубок вина я поставлю на темя,

Если даже мне темя разрежут пилой.



Достав вина два мана, не жалей, -

Сам пей и вдоволь угощай друзей.

Ведь не нуждается Создатель мира

В твоих усах и в бороде моей.



В наш подлый век неверен друг любой.

Держись подальше от толпы людской.

Тот, на кого ты в жизни положился, -

Всмотрись-ка лучше, - враг перед тобой.



Кто ты, незнающий мира? Сам посмотри: ты - ничто.

Ветер - основа твоя, - ты, богом забытый, - ничто.

Грань твоего бытия - две бездны небытия,

Тебя окружает ничто, и сам внутри ты - ничто.



Как горько, что жизни основы навек обрываются!

Уходят в безвестность... и кровью сердца обливаются.

Никто не вернулся и вести живым не принес:

Что с ними? И где они в мире загробном скитаются?



Испивши вина среди нас, и гордец бы смягчился,

Я видел, как узел тугой от вина распустился,

И если бы выпил вина ненавистник Иблис

Две тысячи раз Человеку бы он поклонился.



Саки! Джамшида чаши лик твой краше,

Смерть за тебя отрадней жизни нашей.

И прах у ног твоих - свет глаз моих -

Светлей ста тысяч солнц в небесной чаше.



В мир пришел я, но не было небо встревожено,

Умер я, но сиянье светил не умножено.

И никто не сказал мне - зачем я рожден

И зачем второпях моя жизнь уничтожена?



Беспечно не пил никогда я чистого вина,

Пока мне чаша горьких бед была не подана.

И хлеб в солонку не макал, пока не насыщался

Я сердцем собственным своим, сожженным дочерна.



Черепок кувшина выше царства, что устроил Джам.

Чаша винная отрадней райской пищи Мариам.

Ранним утром вздохи пьяниц для души моей священней

Воплей всех Абу Саида и молитв, что пел Адхам.



Вчера зашел я в лавку гончаров,

Проворны были руки мастеров.

Но не кувшины я духовным взором

Увидел в их руках, а прах отцов.



Говорят, что я пьянствовать вечно готов, - я таков.

Что я ринд и что идолов чту как богов, - я таков.

Каждый пусть полагает по-своему, спорить не буду.

Знаю лучше их сам про себя, я каков, - я таков.



Доколь из-за жизненных бед свои сокрушать сердца?

Ты ношу печали своей едва ль донесешь до конца.

Увы! Не в наших руках твои дела и мои,

И здесь покориться судьбе не лучше ль для мудреца?



О кравчий! Цветы, что в долине пестрели,

От знойных лучей за неделю сгорели.

Пить будем, тюльпаны весенние рвать,

Пока не осыпались и не истлели.



Я смерть готов без страха повстречать.

Не лучше ль будет там, чем здесь, - как знать?

Жизнь мне на срок дана. Верну охотно,

Когда пора наступит возвращать.



Наш мир - подобье старого рабата,

Ночлежный дом рассвета и заката,

Остатки пира после ста Джамшидов,

Пещеры ста Бахромов свод заклятый.



Где польза, что придем и вновь покинем свет?

Куда уйдет уток основы наших лет?

На лучших из людей упало пламя с неба,

Испепелило их, - и даже дыма нет.



Загадок вечности не разумеем - ни ты, ни я.

Прочесть письмен неясных не умеем - ни ты, ни я.

Мы спорим перед некою завесой. Но час пробьет,

Падет завеса, и не уцелеем - ни ты, ни я.



Ты сердцу не ищи от жизни утоленья,

Где Джам и Кей-Кубад? Они - добыча тленья.

И вся вселенная и все дела земли -

Обманный сон, мираж и краткое мгновенье.



Неужто для отдыха места мы здесь не найдем?

Иль вечно идти нескончаемым этим путем?

О, если б надеяться, что через тысячи лет

Из чрева земли мы опять, как трава, прорастем!



Саки! Пусть любви удостоен я пери прелестной,

Пусть винную горечь заменят мне влагой небесной.

Пусть будет чангисткой Зухра, собеседник - Иса.

Коль сердце не радостно, то пировать неуместно.



Човган судьбы, как мяч, тебя гоняет.

Беги проворней, - спор не помогает!

Куда? Зачем? - Не спрашивай. Игрок

Все знает сам! Он знает, он-то знает!



По книге бытия гадал я о судьбе.

Мудрец, скрывая скорбь душевную в себе,

Сказал: "С тобой - луна в ночи, как месяц, долгой

Блаженствуй с ней! Чего еще искать тебе?"



Не бойся козней времени бегущего.

Не вечны наши беды в круге сущего.

Миг, данный нам, в веселье проведи,

Не плачь о прошлом, не страшись грядущего.



Боюсь, что в этот мир мы вновь не попадем,

И там своих друзей - за гробом - не найдем.

Давайте ж пировать в сей миг, пока мы живы.

Быть может, миг пройдет - мы все навек уйдем.



Вот в чаше бессмертья вино, - выпей его!

Веселье в нем растворено, - выпей его!

Гортань, как огонь, обжигает, но горе смывает

Живою водою оно, - выпей его!



Пусть в наших знаньях - изъян, в постулатах - обманы.

Полно томиться, разгоним сомнений туманы!

Лучше наполним широкую чашу вином,

Выпьем и веселы будем - ни трезвы, ни пьяны.



Зачем печалью сердечный мир отягчать?

Зачем заботой счастливый день омрачать?

Никто не знает, что нас потом ожидает.

Здесь нужно все нам, что можем мы пожелать.



С беспечным сердцем встречай рассвет и закат,

Пей с луноликой, утешь и сердце, и взгляд.

О друг, не время терзаться тщетной заботой,

Ведь из ушедших никто не вернулся назад.



Конечно, - цель всего творенья - мы,

Источник знанья и прозренья - мы.

Круг мироздания подобен перстню,

Алмаз в том перстне, без сомненья, - мы.



Пей с мудрой старостью златоречивой,

Пей с юностью улыбчиво красивой.

Пей, друг, но не кричи о том, что пьешь,

Пей изредка и тайно - в миг счастливый.



Ты жив, здоров, беспечен, пей пока

С красавицей, как роза цветника,

Покамест не сорвет дыханье смерти

Твой краткий век подобьем лепестка.



На розах блистанье росы новогодней прекрасно,

Любимая - лучшее творенье Господне - прекрасна.

Жалеть ли минувшее, бранить ли его мудрецу?

Забудем вчерашнее! Ведь наше сегодня - прекрасно.



Я болен, духовный недуг мое тело томит,

Отказ от вина мне воистину смертью грозит.

И странно, что сколько я не пил лекарств и бальзамов -

Все вредно мне! Только одно лишь вино не вредит.



Моей скорби кровавый ручей сотню башен бы снес,

Десять тысяч строений подмыл бы поток моих слез.

Не ресницы на веках моих - желоба дождевые,

Коль ресницы сомкну - от потопа бежать бы пришлось.



Мне богом запрещено - то, что я пожелал,

Так сбудется ли оно - то, что я пожелал?

Коль праведно все, что Изед захотел справедливый,

Так значит, все - ложно, грешно, - то, что я пожелал.



Те, кто украсили познанья небосклон,

Взойдя светилами для мира и времен,

Не растопили тьму глубокой этой ночи,

Сказали сказку нам и погрузились в сон.



Тот, кто землю поставил и над нею воздвиг небосвод,

Сколько горя с тех пор он печальному сердцу несет.

Сколько ликов прекрасных, как луны, и уст, как рубины,

Скрыл он в капище праха земного, под каменный гнет.



Малая капля воды слилась с волною морской.

Малая горстка земли смешалась с перстью земной.

Что твой приход в этот мир и что твой уход означают?

Где эта вся мошкара, что толклась и звенела весной?



Хоть грешен и несчастен я, хоть мерзостен себе я сам,

Но не отчаиваюсь я, в кумирню не бегу к богам,

С похмелья полумертв с утра - встаю, иду я, как вчера,

К красавицам, в питейный дом, а не в мечеть, не в божий храм!



Друг, не тужи о том, чего уж нет,

Нам светит дня сегодняшнего свет.

Всем завтра предстоит нам путь безвестный

Вослед ушедшим за семь тысяч лет.



Для тех, кому познанье тайн дано,

И радость, и печаль - не все ль равно?

Но коль добро и зло пройдут бесследно,

Плачь, если хочешь, - или пей вино.



Мы были каплей и от жара страсти

Явились в мире - не по нашей власти,

И если завтра вихрь развеет нас,

Найди хоть в чаше винной отблеск счастья.



Мы чашей весом в ман печаль сердец убьем,

Обогатим себя кувшинами с вином.

Трикраты дав развод сознанью, званью, вере,

На дочери лозы мы женимся потом.



Считай, что все дела на лад пошли,

Что ты хозяин всех богатств земли,

А после ты сочти все это снегом,

Растаявшим легко в степной дали.



Разве суетность мира тебе не смешна?

Что нам битый кувшин, если чаша полна?!

В сердце - зелье тоски, исцеленье - в бутыли,

Горе тем, кто ее не осушит до дна!



Из тех, что мир прошли и вдоль и поперек,

Из тех, кого Творец на поиски обрек,

Нашел ли хоть один хоть что-нибудь такое,

Чего не знали мы и что пошло нам впрок?



14.01.07